Роман с клоуном

Его рубашка летит на пол, он приподнимается на коленях, руки – к ремню, но я опережаю. Мои поцелуи на его груди, быстрая влажная дорожка до пупка. Ниже. Я жадно целую низ его живота, пока дрожащие пальцы расстегивают ремень, ширинку. Он сильно стягивает мои волосы. Но хочется больнее. Ощущений много, но надо еще. Хочу больше. Стаскиваю с него штаны, и он снова на мне, теперь между ног. Ахаю от удовольствия ощущать вес его тела. Мои ноги обнимают его талию, я крепко сжимаю их, пока его язык и губы шарят по моей шее, плечу.

Никаких вопросов. Ни единого слова.

Стоны. Их много. Все мои. Его частое дыхание настолько шумное, что я кожей ощущаю его жажду.

Его пальцы там внизу, он отлично знает, как доставить мне удовольствие. Он осведомлен о каждой мелочи. Может выиграть любую викторину по моему телу. А жар дыхания на груди. Фил втягивает мой сосок в рот, сжимает между зубов, облизывает, и снова. Пальцами не останавливается. Весь на мне. Горячий, родной. Мой.

Запахи будоражат, близость его тела сводит с ума, и я окончательно отпускаю себя Срываюсь и лечу в пропасть. От его поцелуев, ласк, движений, от его жажды моего тела рвет крышу, и я разрываюсь вместе с ней под ним.

Лечу. Лечу. Лечу. И разбиваюсь с громким стоном, цепляясь за его лопатки, хватая ртом воздух. Не кричу. Я никогда не кричу. Он этого не требует.

Снова губы на губах. Снова ласки. Без отдыха. Без разговоров. Всё, как он любит.

Такой, какой есть. Никогда не изменится.

Он внутри. Движения сразу резкие, быстрые. Но я готова. Как и всегда для него.

Я цепляюсь за него, он за меня. Без пошлых словечек, ролевых игр, каких-либо дополнительных стимуляций.

А потом мы тяжело дышим, я - откинувшись на подушках, он - мне в шею. Выдохшиеся, едва живые, безумные. А этот аромат? Кажется, он гуще воздуха. Может, поэтому мы так задыхаемся, ища заветный кислород?

Немного отдохнув, он приподнялся на локтях, приблизился и потерся носом о мою шею. Я крепко изо всех оставшихся сил обняла его. Зажмурилась.

Мы долго лежали в обнимку, ничего не говоря. Возможно, успели подремать немного. Начало светать.

- Ты пришла попрощаться, да? – прошептал Фил на ухо. В комнате все еще темно из-за задернутых плотных штор, я быстро проморгала подступившие слезы, надеясь, что он их не заметил. Секс окончательно расшатал нервы, я чувствовала себя на грани от переполняющих эмоций. Не думаю, что когда-нибудь смогу забыть эту ночь. Сможет ли он?

Несколько раз кивнула, не решаясь озвучить ответ вслух.

Он резко шумно выдохнул, снова уткнулся мне в шею. Молчал.

- Я это сразу понял. Не помню, чтобы ты была настолько горячей, голодной. Хотя надеялся, что дело в долгой разлуке.

- Ты сдержишь слово? – спросила я.

- Да, – произнес совершенно серьезно. – Я отпущу тебя в последний день пари. Если ты захочешь. Все будет хорошо, Джейк. Обещаю.

- Спасибо.

Он провел рукой по моему бедру и выше, я невольно прогнулась в спине, сильнее прижимаясь к нему.

- Еще раз, - вдруг сказал он.

- Не стоит, Фил.

- Ты пришла попрощаться, Джеки. Еще раз, - повторил тоном, не терпящим возражений. А потом поцеловал меня медленно, тягуче, наслаждаясь каждым моментом. И снова мои руки на его лопатках, а ноги на ягодицах. И снова это безумие, ощущение жизни. На этот раз он действовал медленнее, нежнее, растягивая ощущения. Я тонула в его ласках, напрочь забывая о времени.

В дверь решительно постучали, прерывая нас. А затем ее толкнули. Мы замерли. Сердце оборвалось и пропустило удар. В комнате зажегся свет, с непривычки резануло глаза.

- О Господи! – вскрикнула Таня, прижав руки к лицу.

- Фил, ты не видел Женю? – Борис оборвался на полуслове и замер позади сестры. Его глаза округлились и, казалось, вот-вот вылезут из орбит.

Такого ужаса я не испытывала никогда в жизни. Казалось, что я тону, захлебываясь, быстро приближаясь к дну океана. И в эту минуту я бы охотно предпочла оказаться под толщей воды, чем под Филом на глазах у Тани и Бориса.

Фил соскочил с кровати, кинул мне простынь, сам же принялся натягивать штаны. Получилось у него, стоит признаться, довольно резво для подобной ситуации.

- Это отвратительно! Я хуже ничего в жизни не видел! – взвыл Борис и, бросив на меня полный отвращения взгляд, вылетел из номера.

- Ну вы даете! – ахнула Таня. Я ждала, что она ломанется следом за братом. А нет, осталась стоять, впиваясь взглядом то в меня, то в Мухина.

- Я думала, мы чокнутые! – холодное, насмешливое выражение превратило ее уже ставшее родным лицо в ледяную жестокую маску. – Вы долбанные психи!

Я натянула простынь до подбородка и мечтала только об одном – чтобы в меня ударила молния или укусила ядовитая змея, или вдруг остановилось сердце. Но последнее, напротив, так разогналось, что опережало все мыслимые пределы.

- Таня, стой! – окликнул Фил девушку, когда та начала пятиться к двери. Он, кажется, успел прийти в себя, по привычке пригладил теперь коротко остриженные волосы, накинул рубашку, не без труда найденную в бардаке у кровати.

- Спать с родной сестрой, Фил! – не без насмешки воскликнула Таня. – Боря прав, вы омерзительны! Я ухожу немедленно.