Роман с предрассудками

Владислав Путятин вошел в парадную гостиную дома Козолупа так осторожно и грациозно, будто шел по хрупкому осеннему льду.

Девицы встретили его по стойке смирно, как зеленые новобранцы перед опытным в битвах генералом. Ольга Кузьминична топталась рядом, подобно сержанту, сомневающемуся в своих подопечных, но твердо верящему, что они не оплошают и заслужат одобрение полководца.

– Госпожа Козолупа! – поприветствовал хозяйку гость, растягивая ее имя до бесконечности.

А затем взглянул на дебютанточек. Он отметил расширившиеся от ужаса глаза Анжелики и с удовлетворением понял, что на нее можно не обращать внимания: кузина будет сидеть и помалкивать. Оставалась Ольга Кузьминична, но он ее быстро нейтрализовал: со всеми фирменными манерными ужимками попросив шампанского.

«Шампанского? В такую рань?» – изумилась хозяйка.

Ольга Кузьминична заметалась: отказать подобному гостю нельзя, даже, если бы он попросил накрыть ужин, но оставить без присмотра двух девиц наедине с молодым миллиардером – это нарушение всех светских правил приличия!

Наконец, под холодным взглядом небесно-голубых глаз, госпожа Козолупа послушно поплелась за бутылкой. Она успокаивала себя тем, что за пару минут ничего особенного случиться не может, а если она поторопится, то уложится в шестьдесят секунд. К сожалению, Ольга Кузьминична не знала, что опытный интриган Влад Путятин снабдил своего личного водителя Петьку энной суммой, дабы тот устроил саботаж на кухне дома Козолупа.

Удалив тетю с поля, Влад Путятин сосредоточил все внимание на оставшихся без присмотра девицах.

– Вот мы с вами и увиделись, Людмила Николаевна, – с многозначительными интонациями протянул он, поигрывая дужкой очков из лимитированной коллекции Oliver Peoples.

«Да чтоб тебя черти взяли, демон проклятущий!» – пронеслась у нее в голове любимая присказка старого конюха Макарыча. В поисках хоть какой-либо помощи Милочка скосила глаза на кузину, но та сидела языческим истуканом (дядя Митя показывал картинки, самые приличные, разумеется).

– Э-э-э… доброе утро, господин Путятин, – единственное, что пришло в голову Миле.

– Чудесная погода, не так ли? – неожиданно начал он старый добрый разговор о погоде.

Мила испугалась: если она согласится с Путятиным, то это вполне может привести к предложению прогуляться. А на улице бог весть, что может случиться, благодаря его язвительной фантазии!

– Немного ветрено, как мне говорили, – наконец, нашлась она.

– Да, Москва в это время года – не самое приятное место, – с готовностью подхватил Владислав Путятин.

Мила ободрилась, решив, что удачно вывернулась.

Как же она ошибалась!

– То ли дело за городом, – заметила она.

– Да, среднерусская природа прелестна в любое время года, – сладко улыбаясь, снова согласился Путятин.

– Вот бы сейчас оказаться в деревне! – окончательно успокоившись, сказала Милочка (впрочем, она действительно мечтала оказаться подальше отсюда).

Тут-то он ее и поймал!

– Как чудесно, что вы любите природу, Людмила Николаевна. Лалика Сеид-Шах просила меня узнать, не соблаговолите ли вы принять приглашение, провести выходные в ее загородном доме. Это недалеко, всего в часе езды от Москвы, – небрежно заметил он, злорадно ухмыляясь про себя.

Какая она глупенькая, эта малышка!

– Я… Я не могу… Я должна спросить у тети, – сразу растеряла всю свою уверенность Мила.

– Разумеется, приглашение распространяется на тетю и кузину, – с самым невинным видом Влад кивнул на неподвижную Анжелику.

Мила покосилась на кузину, и у нее появилось острое желание пребольно ущипнуть ее.

– Ведь вы хотите поучаствовать в пасторальных развлечениях, а, Анжелика Дмитриевна? – тщательно выговаривая слова, будто обращаясь к недоразвитой, спросил Путятин.

Мила, не сдержавшись, ткнула кузину локтем. Анжелика Козолупа на мгновение сфокусировала взгляд и промычала нечто, что лишь при очень большой фантазии можно было принять за согласие. Но Влад Путятин так и сделал!

– Вот видите, она хочет.

Мила взглянула на него скептически.

– Ну не жеманьтесь, Людмила Николаевна, в этом сезоне это не модно, – вкрадчиво сказал Путятин, медленно надевая очки.

Она затрепетала. О, этот знаменитые очки Влада Путятина! Увидев их в действии, испуганно разбегались даже опытные светские персоны.

Он пристально разглядывал ее: от тщательно уложенных темных волос, до балеток Manolo Blahnik, особо задержав взгляд на платьице Costello Tagliapietra. Как Мила ни сдерживала себя, но начала медленно заливаться краской.

«Да что же это такое!» – возмутилась она на свою непрошенную стыдливость.

«Какая прелесть», – с удовольствием отметил Путятин. – «Малышка не выдерживает даже взгляда!..»

– Милое платье, – многозначительно произнес он.

Милочка с трудом удержалась, чтобы не прикрыть себя руками.

– Вам были весьма к лицу эти кремовые розочки, – продолжил терзать ее Путятин, – и они прелестно оттеняли вашу чудесную кожу… Я имею в виду на груди.

Ну, что на это могла сказать неопытная дебютантка? Лишь промолчать, покраснев до корней волос.