Роман с разведкой. Интернет-расследование

— Ну, кому бы было не интересно. Я уверен, что никаких материальных сокровищ там нет. Романовы настолько прониклись ролью хозяев русской земли, что им и в голову не приходило что-либо прятать за границей. Вы, конечно, помните, что моя жена в последние месяцы империи была очень близка к императрице Александре Федоровне. И к Распутину тоже. Среди тех, кто тогда окружал трон, ходили разговоры, что императрица с согласия императора записывала все пророчества Распутина, требовала от придворных рассказывать ей о них. Мне он, кстати, тоже напророчил долгую жизнь. Была у нас одна встреча. Сбылось. Знаю, например, что блокаду Петербурга предсказал. Терпеть не могу этой собачей клички — Ленинград. Об этом мало кто знает, но он и о более отдалённом будущем пророчествовал. Такой вот русский Нострадамус. Александра из этих пророчеств составила целую книгу. И, как говорила покойная Надежда Ивановна, очень этой книгой дорожила. А когда попросила Надежду Ивановну запомнить часть шифра, дала понять, что это завет убитого к тому времени Григория Ефимовича. Отсюда и моя догадка. Сенявину я об этом ничего не сказал. Пользы от этого знания Владимиру Кирилловичу было бы никакой, а я хотел его энтузиазм разогреть, стремление бороться. Вряд ли бы я этого достиг, рассуждая о какой-то «Книге пророчеств» Распутина. Ну а сейчас, повторяю, для меня это уже не имеет никакого значения.

Демьянову вся эта история показалась совершеннейшей ерундой. Но выработанная годами привычка додумывать всё до конца заставила спросить:

— Совсем никакого? Ну, а если представить, что Распутин действительно был пророком, то ведь из этой книги можно узнать будущее России? Ведь Николай II в это верил?

— Несомненно. Иначе бы не назначил крайним сроком вскрытия письма двадцатипятилетие убийства Распутина. Тот же в своих пророчествах точных дат не называл. Вот сказал незадолго до смерти, что через двадцать пять лет будет новая война с немцами, а Николай и запомнил, хотел предупредить. А то, что к декабрю 41-го война уже полгода будет идти, так это уже детали. Ведь про двадцать пять лет было сказано точно. Кстати, для нынешних правителей России эта книжка тоже может быть полезна. Или опасна. Кто знает, какую судьбу Григорий Ефимович напророчил советской власти? А, в общем, это все фантазии. Вы лучше Сенявину или самому великому князю мои стихи передайте. Если вам удастся встретиться. Я Дмитрию Львовичу при оказии обещал. Они для вас и будут паролем.

Взяв несколько листков, переписанных рукой сестры Надежды Ивановны, Демьянов попрощался. И он, и Садовской понимали — это их последняя встреча. Поэтому и расстались с удовольствием.

На Лубянке эксперты и шифровальщики тщательно проверили листочки Садовского. Никаких следов шифров или тайнописи не обнаружили. Демьянову было приказано взять их с собой.

Граница

В последние дни войны Владимир Кириллович в сопровождении Сенявина действительно оказался в Тироле. Здесь они снова встретились с Жеребковым, которому немцы в последний момент отказали в разрешении на вылет в Швейцарию, сославшись на то, что швейцарцы против контактов представителя Власова с западными союзниками на их территории. Война неумолимо накатывалась на западную Австрию, и деятельный Жеребков метался в поисках выхода из той ловушки, в которую превратился погибающий Третий Рейх. Теперь он спасал уже не власовцев, а самого себя. И великий князь представлялся ему хорошим козырем в этой борьбе за свободу и жизнь. В первые дни мая они примкнули к колонне отступающей на запад 1-й Русской национальной армии под командованием генерал-майора Бориса Алексеевича Хольмстон-Смысловского.