Роман с убийцей

Во-первых, начальника ОВД он всего лишь собирался ударить, во-вторых, зачем Капитонов поднял эту тему? Что он задумал?

— Все правильно, за мать нужно заступаться!

— Что ты такое говоришь? — Мама непонимающе посмотрела на своего Юру.

— Да то и говорю, — произнес тот и с едкой насмешкой глянул на нее. — Ты к Пронько приходила, за сына просила, да? — От его восторженной радости не осталось и следа, зато претензии нарисовались в полный рост.

— Ну да, просила.

— Просила! — Капитонов двумя руками прижал к себе воображаемую женщину.

Олег не мог не знать, что значил столь непристойный жест.

— Я кому-то сейчас точно вломлю! — сказал он и угрожающе надвинулся на Капитонова.

Тот закатил глазки, поднял руки и буркнул:

— Все-все! Молчу!

— Вот и молчи! — сказал Олег.

— Да, молчу. Видала, как он за тебя заступается? — обращаясь к маме, спросил Капитонов. — Таким сыном только гордиться!..

— Не было у нас ничего с Пронько! — проговорила мама, потрясенно глядя на него.

— Ну не было, вот и хорошо. Я что, не имею права тебя ревновать?

— Не было ничего!

— Не было, не было. Просто все говорят.

— Что все говорят?

— Что Пронько с тобой в кабинете делал.

— Кто говорит? — Голос мамы звенел от обиды и возмущения.

— Есть такие люди. Да и сын твой. — Капитонов с укором глянул на Олега. — Не надо было на Пронько кидаться. Только слухи запустил.

Увы, но Капитонов был прав. Слухи не зря называют «утками». В тишине они сидят смирно, а от шума разлетаются в разные стороны. А Олег, как ни крути, его поднял.

— Кто слухи запустил? — Мама потерянно глянула на сына.

— Кто-то запустил, — выдавил из себя Олег.

«Утка» прилетела к нему от Сельева, но это была всего лишь провокация, на которую Олег мог бы и не купиться, если бы отличался умом и сообразительностью. А он повел себя как последний баклан, поэтому и налетел на полковника Пронько.

— Но ведь не было ничего такого! — заламывая руки, сказала мама.

— Ну не было и не было, — сказал Капитонов, немного подумал и добавил: — А в рожу Пронько все равно нужно было заехать!..

Олег косо глянул на него.

«Да, морду полковнику нужно было набить, но зачем Капитонов провоцирует меня? Ведь он именно это и делает, как будто испытывает на прочность. Чего ради?» — подумал он.

— Все, больше ни слова! — заявил Капитонов и скрестил руки на груди.

— Да, больше ни слова. — Олег согласно кивнул.

— Про маму.

— Про маму.

— А про тебя? Ты же у нас контрабандой занимаешься.

— Это плохо?

— Ничего хорошего я в этом не вижу. Но в то же время под лежачий камень вода не течет. Как успехи?

— Да так, ничего.

— А менты чего тебя замели? Чтобы мама выручила или реально предъявили?

— Маму не трогай! — Олег набычился.

— Так я затем и приехал, чтобы тронуть ее, — заявил Капитонов, глянул на маму и разгульно подмигнул ей. — В хорошем, разумеется, смысле. Ты когда уходишь?

— Уходишь ты!

Капитонов до предела раздул щеки и резко выдохнул.

— Уходи, — сказала мама, кивком показав ему на дверь.

Она не требовала, а всего лишь просила оставить ее в покое, но Капитонову этого хватило.

— Хорошо. — Он глянул на нее, на Олега и вышел в прихожую.

Мама проводила его, закрыла за ним дверь, вернулась в комнату и, невидяще глядя куда-то перед собой, села на краешек дивана.

— Если честно, я так ничего и не поняла, — приложив к вискам пальцы, подавленно пробормотала она.

— Если честно, я тоже не понимаю, — сказал Олег и пожал плечами.

— Что ты не понимаешь? — Мама подняла глаза.

— Зачем приходил Капитонов?

— Ко мне приходил.

— Зачем гнал на тебя?

Возможно, Капитонов, пользуясь случаем, пытался стравить Олега с Пронько. Нельзя было исключать такую версию.

— Ты и правда бросался на Пронько?

— Вот и я спрашиваю, зачем Капитонову это знать, — вслух рассуждал Олег. — Чего ради он принялся копаться в грязном белье?

— Ты думал, что Пронько со мной у себя в кабинете?…

— Не думал! — Олег повернулся к окну.

Но мама взяла его за плечо, потянула на себя, как будто хотела, чтобы он смотрел ей в глаза.

— Думал. Ты мне запрещал к нему ходить.

— Я видел его глаза. Но, возможно, я ошибался. — Олег пытался смягчить ситуацию.

— Ты ошибался.

— Извини.

— И это все? — Мама болезненно поморщилась. — Ты набросился на Пронько с кулаками, опозорил меня!

— Извини.

— Думаешь, я какая-то падшая? — в ее голосе звучала обостренная горечь.

— Не думаю, — буркнул Олег.

Иногда ему нравилось чувствовать себя нашкодившим мальчиком и выслушивать нотации матери, но сейчас ее слова глубоко царапали его душу.

— Ну да, совершила ошибку по глупости. Потом еще. Да, вся моя жизнь — череда ошибок.

Но я не шлюха, если ты так думаешь.

— Да не думаю я! — Олег готов был отрубить себе правую руку и бросить ее собакам, лишь бы мама замолчала.

— И не надо. — Она подошла к нему, мягко положила руку на плечо. — Но если честно, Пронько еще та… — Она замолчала, не желая называть человека сволочью и тем самым подавать сыну дурной пример.

Зато Олег мог называть вещи своими именами, хотя бы в пределах допустимого:

— Сволочь!

— Но еще не совсем законченная.

— Он как-то с Косенковым связан?