Афродита посмотрела по сторонам – кругом заросли непонятных растений, вдали слышны странные звуки. Хосе молча пошёл в заросли, девушка последовала за ним. Вскоре они пришли на пляж, где было много народа, все танцевали. Играла музыка. Звуки барабанов и фортепиано перемешивались с тяжёлым и массивным электронным звуком, дополненным завораживающим женским вокалом. Музыка то замедлялась и становилась нежной, то массивно ускорялась, заставляя танцующих следовать ей. Люди выглядели весёлыми и счастливыми. Они танцевали так, будто музыка – это всё их существо, будто они из неё состоят и сливаются с ней.
Афродита стояла, будто околдованная, не могла отвести взгляд от этого зрелища, не заметив, как исчез Хосе. Она пошла ближе к людям и к танцу, готовая влиться в него. Как тут почувствовала, что кто-то схватил её за руку и потащил за собой. Это был Хосе.
– Ну, куда ты пошла? Я же сказал, стоять и ждать меня.
– Да? Прости, я не слышала.
– Я понял. Держи, глотай.
– Что это?
– Какая тебе разница? Глотай, говорю.
Хосе протянул ей небольшие мутно-белые кристаллы.
– Я поняла.
– Ничего ты пока не поняла, просто глотай.
Афродита проглотила кристаллы. Они, наверное, были крайне неприятны на вкус, но девушка этого не почувствовала. Казалось, у неё не было чувств.
– Молодец! А теперь у тебя есть примерно сорок минут, чтобы впитать всё, что я сейчас скажу. Ты есть Богиня. Ты есть Любовь. Ты есть Красота. Ты есть Свет. Ты есть Счастье. Ты есть.
– О чём ты опять?
– Так, прошла минута. У тебя есть ещё тридцать девять минут, чтобы это запомнить – большего от тебя не требуется. Пока просто запомни, чтобы твой мозг мог связать мои слова с твоими чувствами.
«Я есть Богиня. Я есть Любовь. Я есть Красота. Я есть Свет. Я есть Счастье. Я есть», – повторяла девушка. Силы воли хватило на пять повторений, после чего Афродите надоело повторять фразы, бессмысленные, по её мнению. Она села на песок и стала наблюдать за танцем, слушая музыку. Афродита никогда не слышала такой музыки. Казалось, она обладала гипнотическим эффектом. Каждая нота была необычной и проникала в самую глубину души, затрагивая остатки чувств Афродиты. Казалось, музыка заполняла её, не оставляя места для мыслей. В ней было столько энергии, столько силы и мощи, но в то же время читалась и любовь, и неясность, и красота. Музыка была неземного происхождения. Каждая нота, каждый звук находили отклик в определённом участке души. В мелодии было всё: радость, боль, смех, слёзы, надежда, отчаянье, ужас и вдохновение, ненависть и любовь, красота, уродство, лёгкость, массивность, крик, шепот, боль, наслаждение, потеря, приобретение, разрушение и созидание – все чувства и эмоции, которые могут быть, или даже больше. Музыка, казалось, полностью совпадала с составом души, поэтому душа страстно стремилась слиться с ней воедино, вобрав в себя всю полноту ощущений жизни. Всё было намешано в единой мелодии, необыкновенно гармоничной и мудрой – все те составляющие души, которые принято отрицать и ненавидеть, выкидывая из своей жизни, а также все те составляющие, которых принято бояться и избегать. Кроме того, в музыке звучали и те нотки, которые невыносимо хочется чувствовать в жизни, но уже невозможно из-за непроходимости души. Казалось, будто это была музыка самой Вселенной, во всех её составляющих и гармонии.