Роман Суржиков. Сборник (СИ)

— А вы, Лайон?

— Что я?

— Почему остались? Вы-то раньше других поняли, что Реликвия действительно опасна.

— Тоже будете смеяться… Не верю я в то, что она опасна!

— Как?!

— Очень просто. Я полагаю, что Реликвия — это выход в двумерный мир. Пересечение вселенных.

— Наслышан.

— Чему равна суммарная энергия двумерной вселенной?

— Шутку оценил. Считайте, что даже посмеялся.

— Я не шучу, Людвиг. Это элементарно на самом деле. Наша Вселенная трехмерна. Ее полная энергия равняется сумме собственной энергии всего вещества Вселенной и общей энергии всех взаимодействий. Второе слагаемое пренебрежимо мало в сравнении с первым. Первое слагаемое — собственная энергия вещества — прямо пропорционально массе вещества, а значит, его объему и плотности.

— Ну и?..

— Реликвия и ее вселенная — двумерны. Иными словами, плоские. Чему равен объем абсолютно плоского тела? Чему равна масса всей двумерной вселенной, а значит и ее энергия?

— Теоретически нулю… В нашей системе мер.

— Именно! Именно в нашей! Ведь именно в нашем мире Реликвия (якобы!) создает расы и сжигает флоты. А как она может это делать, если вся энергия ее двумерной вселенной в нашем мире равна нулю?

После паузы Его Храбрость ответил голосом, а не телепатеммой. Наверное, Солю его вырванная из диалога реплика показалась весьма странной.

— Разумно. Логично. Отчасти согласен… но есть один скверный нюанс. Синтра не лгут.

— Не лгут об их поражении? Да одному духу ведомо, что там было… Антиматериальный конденсат, рефрактор энергии — мало ли…

— Мало. Морфиты не имеют массового поражения. Где им взять энергию в таком объеме?

— Тогда возможно, телепатия. Психотическое навязывание. Морфиты внушили выжившим синтрианам, что те видели гигантский взрыв. А на деле их флот просто перебили.

— Сомнительно… Внушили пилотам штурмовиков, маневрирующих в космосе? Простите, Лайон, но телепатор — не скорострельный лазер.

— Хватит, Людвиг. Надоело думать.

— Вам?

— Мне. 8 дней я занят этим непрерывно. Надоело. Через 6 часов мы узнаем все доподлинно.

Лидер Флота окинул друга взглядом, полным удивления.

— Если нас вдруг сожгут, знания не принесут нам большой радости.

— Не уподобляйтесь Солю, Людвиг. С ним одним тошно. Если Реликвия правда такая всемогущая, как он считает, почему она не сожгла нас еще на Морфии? А, Соль?

Синтрианин ответить не успел. Арочная дверь на мостик раздвинулась, чуть шурша полами плаща о настил, в зал вошел Первый Мистик Роя. Его усики обвисли, глаза припухли и покрылись прожилками от длительной бессонницы. Рояне, давно знавшие его, умели даже в его бесстрастном спокойствии различать настроения. Сейчас, к удивлению, это было спокойствие не подавленное и не усталое, а целеустремленное и рассудительное.

— Ваша Храбрость, приветствую вас. Я намерен оставить вас наедине с нашим любезным гостем. — Людвиг поморщился, Лайон злорадно усмехнулся. — Ваша Мудрость, не откажетесь ли вы как можно подробнее рассказать мне все, что знаете о двумерных мирах?

* * *

Поприветствовав Стража Реликвии привычными уже словами, Первый Мистик сел перед ним прямо в воздухе, подобрав под себя ноги и скрестив руки на груди — как при медитации. Он молча смотрел на морфита с минуту, потом размеренно начал монолог.

— Я пришел рассказать тебе сказку, Страж. Я почти уверен, что она будет тебе интересна.

— Я внимание, Мистик.

— Моя сказка повествует о Боге. — Со значением вымолвил Его Светлость. — Около центра Галактики, в большом скоплении звезд жил-был Бог. Правда, мало кто знал, что он Бог, а даже те, кто знал это — те не знали, что такое Бог. Принимали Бога за какую-то очень странную вещь, которую называли «реликвией».

Последовала недолгая пауза. Морфит ждал продолжения, мерно покачивая лепестками панциря.

— Долго жил Бог, и со временем стало ему скучно. Дабы развеять скуку, создал он себе детей — совершенных телами и разумами, но лишенных души. Не умел Бог давать душу — поскольку сам ее не имел. Какое-то время дети развивались и развлекали его. Затем просто следить и даже повелевать ими также наскучило Богу. Тогда послал он своих детей войной на соседей. Ведь война — прекрасная забава для ума и хитрости. Дети Бога были прекрасными бойцами и часто побеждали. Чтобы война не окончилась быстро, Бог запретил своим детям драться слишком мощным оружием — оставил им только то, чем они не смогли бы истребить своих врагов полностью. Долго длилась война, и забавляла Бога… но наконец и она наскучила ему: ведь противники были одни и те же, а сражения и маневры — однообразны. И — удивительна воля судьбы! — как раз в это время прибыли в скопление кочевники. Всю свою жизнь кочевники занимались тем, что жгли, уничтожали и опустошали. А поскольку занимались этим очень давно, то преуспели в этой науке. Кочевники разбили детей Бога, а самого Бога взяли в плен — ибо не знали, что это Бог, а думали, что заполучили некий диковинный трофей. По правде, следовало бы Богу тут же и уничтожить наглецов… но он не сделал этого. Надежда остановила Бога — он надеялся, что пришельцы из далеких созвездий развеют его скуку.