Роман в письмах

В одной книге сегодня, в день святого Сергия, прочитала: "Продолжает пребывать в первозданной своей небесной красоте Русь — не оболганная и не загаженная, Предивная и Преблагословенная, Русь преподобного Сергия, Русь святая…" Значит, преподобный Сергий меня не даст обижать… А, может, наоборот — отдаст на поругание — чтоб не возносилась близостью.

Письмо 27.

Доброе утро. Для меня оно настало — свобода. Только холодное, выпал снег, пришёл мороз. Удивляюсь, сколько Лариса написала стихов о снеге, снежинках, воронах, простых ветках — истинный поэт всё может сделать нарядным — весь серый и холодный мир, что вокруг него обитает. Попробую и я украсить твой день — хоть капельку, не хочется тебя лишать привычной уже утренней крошки, мой хороший! Ты один украшение всех моих посчитанных Богом минут… За твоё присутствие в моей жизни Его благодарю. Но истинным украшением моего убожества перед тобой стали стихи Л. Миллер, пусть и исполняют своё назначение — они для этого Ларисе Богом даны: чтоб украсить твои, родной, несколько утренних минут:

А сердце для радости, честное слово.

Не надо со мной обращаться сурово,

А надо любить и тетёшкать меня.

Так будем же счастливы с этого дня.

Ведь сердце для радости, нежности, ласки.

Давайте попробуем жить без опаски,

Как будто бы есть кому нас опекать

И нас успокаивать, нам потакать.

Письмо 28.

Состояние любви даётся святым блаженным Божиим человекам уже неотъемлемо. Наверное, структура, ткань души в своём существе целиком есть любовь, поэтому душа нетленна. Читала про одного мальчика, который в цирке хохотал так, что все зрители смотрели только на него, а не на арену. Как это прекрасно — здесь непосредственная радость всего детского существа, она приводит душу в состояние блаженства. По крайней мере, мою… Все дни, чтоб выжить, читаю Псалтирь за Вас. Василию Давидовичу Ирзабекову на передачу написала такие слова, которые Бог на душу положил: … " Словеса Господня, словеса чиста, сребро разжжено"… Нашла толкование у святителя Афанасия: "Истинные словеса, возвещённые о спасении, подобны серебру, много раз переплавленному в горниле" — вот как это хорошо, глубоко проникает в душу ликованием… Такое действие не имеют даже слова Пушкина… Потому что они — верхняя ступенька, но ещё не "словеса спасения"… Сплав Вашего художественного слова со словом спасительным — именно Божий драгоценный сплав — вот то, что проникает в ткань моей души, освящает её и украшает». Как Вам нравится такой мой отзыв на одну из глав его книги «Тайна русского слова»?

Господи, как я скучаю без Вас — хоть бы одно слово. Одно маленькое словечко… Один зелёный квадратик твоего огонька…

Письмо 29.

Дорогой мой, попала просто с корабля на бал — с поезда — в церковь, прямо на Царский Пир, чтоб благодарить Царя…

Не торопи, не торопи,

В лучах апрельских утопи,

Посеребри снежком летучим,

Дай золотым осенним тучам,

Шурша, проплыть над головой.

Такое счастье быть живой,

Осилив трудную дорогу,

Позволь шепнуть: «Ну, слава Богу». Л. Миллер.

Одигитрия сегодня — указание пути… Дочь не могла меня встретить, да и не было нужды — багаж мал. Поэтому поехала сразу в церковь — условия в поезде были такие, что удалось помыться — горячая вода и прочие удобства неожиданные — вагон замечательно-новый — Вы видели, провожая. Жалко, что я не плакала Вам в плечо. Всю дорогу читала Псалтирь и акафисты — "житие мое" получилось как никогда, да и дорожных впечатлений много — опишу их позже, всё важно. Причина «важности» — зрить Бога в каждой мелочи дня… Ну, а влюблённому вообще — каждое лыко в строку. Дома после приветствий сразу посмотрела день празднования иконы, Вами подаренной — Ахтырской — 15 июля, день памяти Антона Чехова. Остыв от впечатлений дороги, сижу, попивая чай и удивляюсь: почему сидела в вагоне рядом и не держала Вас за руки? Глупо! Надо было их все обплакать и обцеловать! Всё в глазах — закрыть нельзя — вижу Вас. Есть Ваши фото, даже видео несколько есть! Есть Ваши книги, есть лепестки Вами подаренных роз.… Значит, не сон.… Сколько осталось нам земного времени, чтоб радовать друг друга? Только бы не огорчать — а ведь умываясь слезами, пою эту свою жалобную песенку — лучше может ли быть, чем было с Вами эти все дни? Знайте, мой Вы, мой Вы дорогой, с Вами провела лучшие дни жизни — шесть коротеньких денечков — и тогда, и теперь — в разлуке Вы мне кажетесь очень большим и очень сильным — да. Вы — единственный мужчина моей жизни. Как это ни странно, но при встрече все впечатления подтвердились и усилились. И как с ними жить?

Письмо 30.