Роман в письмах

Смотрю на твоё фото и думаю так: "Это совсем не тот человек, которого знает и любит моя душа, на которого изливает всю возможную нежность»… Видно, она знает и любит родственную душу, но не знает при этом совершенно внешнего человека — наверное, ощутительная разница? Когда со мной видимым образом был Господь, то мельком, но восхищённо взглядывала на себя в зеркало: такая красивая бывала, душа сияла как бы сверху, кожа становилась матово-прозрачной… Так видела! Это только с Богом возможно! Такая в моём ощущении сейчас и всегда — твоя душа. Прекрасная. Сохрани тебя Бог.

" Я буду всегда с тобой, словно во мне твоё сердце… Ты будешь всегда со мной… Это из песни.

Т. Шорохова

Кто о чем! Я о любови —

Той, что не добыть…

Мне ли, дравшейся до крови,

Нежною не быть?

Не светить свечою малой,

Раздвигая тьму?..

Только нежность запоздала

К другу моему.

Письмо 123.

Как хорошо, Вадим, что встреча наша была! Слова останавливаются…

С нами была А. Ахматова…

…Отступает суета и ложность

Дышится тревожно,

Вы со мною, Ваша Невозможность,

Невозможно!

Будет встреча и ещё, знаю. Почему-то знаю — не может не быть…

…Под крышей промерзшей пустого жилья

Я мертвенных дней не считаю,

Читаю посланья Апостолов я,

Слова Псалмопевца читаю.

Но звезды синеют, но иней пушист,

И каждая встреча чудесней, —

А в Библии красный кленовый лист

Заложен на Песне Песней.

Это стихотворение А. Ахматовой вот почему сегодня потрясло меня: закладка лежит именно на странице Песни Песней, тонкая золотая нить закладки устроилась там до конца земной жизни… Когда невыносимо становится терпеть, то подхожу к иконе «Утоли Моя Печали», она у меня просто чудотворная. Открываю по закладке тогда, когда из сердца нестерпимый от боли стон уже готов вырваться… И утешаюсь драгоценным украшением: "О, ты прекрасна, возлюбленная моя, ты прекрасна! Глаза твои голубиные", — говорит Христос моей душеньке, и жгучая боль отступает. Побеждается Любовью демон, захвативший сердце… И ничем он больше побеждён быть не может, кроме этих слов: "Чем возлюбленный твой лучше других возлюбленных, прекраснейшая из женщин?»

Письмо 124.

Л. Миллер.

Утро ясное-ясное… Утро доброе… Снежок за окном чистенький, от него светлее… Тепло в доме, огонёк лампад в полусвете раннего утра… «Покажите мне дом, где светло от лампад»…

Я не знаю, чему этот свет приписать.

Снежным хлопьям, способным вот так зависать,

Или инею, или свеченью небес,

Или вовсе не нужно всех этих словес:

Не от снега, что падает, мир серебря,

Не от неба лучистого. Свет — от тебя.

Ладно, согласна получать письма твои не каждый день… Тем более, свежа память от встречи… А сегодня пусть мне поёт Муслим и про огромное небо, и рапсодию любви… Он говорит в песне, что написал мне письмо, но я его не получу… Но вышло не так… Его письмо с «огромного неба» получила — Бог дал. "Счастья хочешь ты только высокого, а другого тебе и не хочется", — спел он мне… на мученика Уара… Хоть и рада, хоть и благодарна Муслиму, но всегда-всегда жду писем только твоих, встреч — только с тобой…

Письмо 125.

Ты говоришь, что ждать вдохновения не надо, надо работать… А моя работа — близким служить, угождать в быту, потому что я женщина. Писать — это для меня не работа. Это отдых. Это для мужчины писать — работа… Поэтому вдохновения не жду — некогда. Но и писать без него не могу — тупо сяду, посижу, ничего не приходит в голову — пуст мой колодец… Видно, я — самарянка, сидящая у Божьего… Хожу в церковь, исполняю правило, служу, хлопочу — Марфа, Марфа… Потом присяду и зачерпну из вечного, поделюсь — с кем могу… Как есть, слава Богу за всё. Кроме печали по тебе, у меня ещё и температура сегодня. Скорей бы ты уже приехал… А твои конфетки «Чёрная смородина» — подарок — всё ещё хранятся у меня на святой полочке, если будет крайне тоскливо — утешусь тем, что съем одну…

Л. Миллер

В допотопные лета

Мир держали три кита.

А потом они устали

И держать нас перестали

На натруженном хребте.

И в огромной пустоте

Держит мир с того мгновенья

Только сила вдохновенья.

Письмо 126.