Роман в пустоши

Многие путешественники и даже те, кто считает себя настоящими исследователями и знатоками нагорья, знают, что местные жители ездят на кошму и используют их для перевозки грузов. Но правда в том, что мало кто знает, что кошму – это не лошади и не ишаки, и даже не другое название волов. У них вообще нет копыт.

Потому что кошму – это птицы.

– Господин Ванаги, – Дарл явно испытывал некоторые сложности в общении со мной, – а где же ваши обещанные носильщики?

– Да, вы же обещали нам мускулистых мужчин! – кажется, Юлья приняла эти слова за чистую монету и сейчас выглядела разочарованной и слегка капризной.

Я отметила, что тут даже Никесса передёрнуло. Да неужели от ревности? Ух ты: роман в пустоши! Отличное название для какой-нибудь книжонки, одной из тех редких засаленных брошюрок, что доходят из Тайссери в Нуулакшу.

– Да вот же они! – Бо, серьёзный до смешного, указывал на загон. – За этим забором мужики, и они весьма и весьма сильны. А вон там, за домом, – девочки. Они и ростом поменьше, и уступают в скорости и выносливости.

– Так вы хотите сказать, что это…

– Это же птицы, да? – госпожа Раури оказалась на редкость догадливой!

– Пернатые гигантские ящерицы. Нелетающие бегающие птицы. Как вам будет угодно. Просто кошму.

– Может быть, мы всё-таки пройдём на ферму? – мне удалось вставить слово в бесконечный поток удивлённых вздохов и аханий. – Нас ждут.

Мы выбрали шестерых здоровых птиц, тщательно осмотрев, наверное, впятеро больше. Конечно же, эти шестеро были отобраны мною заранее, но разыгрывать захватывающие спектакли для путешественников – моя работа. На примере парочки специально запущенных в этот загон задохликов я показала своим подопечным то, на что следует обращать внимание в первую очередь, а на что – во вторую и так далее.

А затем мы впятером оценили огромное количество птиц. Я предоставила возможность выбирать самим путешественникам. Надо сказать, что они быстро разобрались, что к чему, и лишь касательно одного кошму у нас возникли расхождения. Но выбор в итоге всё равно пал на моего.

Потом я немного поработала переводчиком между хозяевами фермы, которые требовали чересчур много всего за шесть кошму в аренду на месяц, и путешественниками, которые вдруг решили удавиться за каждую монету. Сошлись на цене, вдвое превышавшую разумную. Дарл отсчитал сумму в красных долинных медяках. Я окончательно пришла к выводу, что в этой троице главным является он.

Необходимость задержаться на ферме я оправдала тем, что ещё нужно осмотреть сбрую, договориться о времени погрузки и прочих неинтересных деталях. Поэтому Бо повёл наших уже переполненных впечатлениями гостей к их постоялому двору. На этот раз широким и коротким путём.

А я с хозяевами вошла в дом, где мне отсчитали ровно половину из полученной суммы. Хорошие люди – эти фермеры.

Солнце клонилось к закату, когда я, довольная, направилась, наконец, к своему дому сквозь тот же многоэтажный лабиринт, но несколько иным путём. Карман моего кафтана приятно оттягивал расшитый звёздами кожаный кошель – мой билет на проживание в Нуулакше.

В одном из закоулков, куда последние зелёные лучи уже почти не попадали, меня окликнули по имени. Я только успела оглянуться – и в следующее мгновение с размаху грянулась оземь. Тот, кто мастерски двинул мне в челюсть, точно знал, что делает: после падения я пыталась хотя бы сесть, но выходили только неуклюжие попытки приподняться на руках.

Надо мной выросла фигура в мешковатой одежде, лицо было спрятано под шарфом.

– Не дёргайся, сиди, где сидишь.

Я и не думала дёргаться – ничего всё равно бы не вышло.

– Ты не пойдёшь в пустошь, – второй голос раздался сверху, прямо над головой. Говорившего от меня отделял деревянный настил, и я при всём желании не смогла бы его разглядеть.

– Это почему? – промямлила я. Язык еле ворочался, хотя челюсть вроде осталась на своём месте.

– Потому что ты хочешь жить, правда?

– Да я никому там не мешаю!

– Глупая женщина.

Удар сапогом по рёбрам вроде был несильным, но воздух из груди вышиб. Спорить я больше не могла, да и не хотела. Лежала и со свистом пыталась вдохнуть хоть капельку.

– Надеюсь, теперь тебе стало понятнее. Утром ты соберёшься и навсегда уедешь из Нуулакши. Усвоила?

Усвоить-то усвоила, но чёрта с два я так поступлю. Хотя сейчас я даже кивнуть не была в состоянии.

На прощание меня ещё раз угостили по рёбрам и я послушно потеряла сознание.

Пришла я в себя спустя час, не меньше – кругом стояла непроглядная тьма, хоть глаз выколи. При попытке подняться сначала загудела голова, а потом жутко дёрнуло мышцы на боку. Я легла обратно, на камни проулка, уже успевшие выдавить в моём теле ответные следы.

Вспомнила, как думала о том, что потерявшегося тут найдут по запаху разложения. Я бы засмеялась, но было ужасно больно.

Что ж это такое было?