Роман женщины

— Никогда. Я познакомился с нею, когда она была еще любовницею де Д… моего друга и нашего славного живописца; они расстались скоро, но я продолжаю ее видеть. О, нужно сказать вам, г-н де Брион, связи с нею не бывают продолжительны; она имеет любовников, как имеют библиотеку или гербарий. Ей нужно их имя, а не любовь. Когда она получает два-три любовных послания, она окружает их автора всею негою и после выталкивает за двери того, кто их писал; он свободно может прийти к ней, когда ему угодно, и найти себе место за обеденным столом бывшей своей любовницы, но надо сказать, что с этим характером, если она влюбится в кого-нибудь и если тот бросит ее, как она бросает других, — она может быть страшною, даже опасною мстительницей; ибо, что вы, вероятно, и знаете, женщина, не пренебрегающая ничем, чтобы приобрести любовника, — не станет разбирать средств, чтоб отомстить ему за пренебрежение.

— Вы пугаете меня, — заметил полунасмешливо Эмануил.

— Хотите ли, чтоб я был откровенен?

— Прошу вас, — отвечал де Брион.

— Я не хотел бы быть на вашем месте: или она овладеет вами, или вы ее отвергнете; в первом случае вы, как человек, превосходящий все, что у нее было до сих пор, можете возбудить в ней истинную страсть; если же вы не поддадитесь соблазну, то в ней, не встречавшей еще никогда сопротивления, каприз обратится в любовь, любовь в ненависть, ненависть в мщение.

— Что же может сделать мне подобная женщина?

— И, Боже мой! Когда женщина захочет погубить человека, то будь он хоть самого решительного характера, а она слабейшим из созданий, — женщина всегда достигнет цели. Итак, я предупреждаю вас, вы в опасности, и, что всего ужаснее, вы обязаны ей своим положением и своими заслугами.

— Благодарю за предостережение, — отвечал Эмануил, — но я уверен избежать гибели.

— Каким образом?

— Я еду через два дня, по крайней мере, месяца на два, в продолжение которых каприз ее примет другое направление, если она так непостоянна, как вы говорите.

— Не смотрите на это; она изменяет только по достижении цели. Она любит порядок, и, несмотря на любовь к роскоши, она не бросает свои платья, прежде чем не износит их достаточно. Может быть, она будет иметь любовников во время вашего отсутствия, но уверяю вас, будет любить только вас и не оставит вас в покое, когда вы вернетесь.

— К счастью, Эмануил великий политик, — заметил де Бэ.

— Но не с женщинами, — сказал де Брион, — в этом случае я большой невежда. Однако кто знает наверное, что именно г-жа Юлия мне писала? А если и она, то кто может поручиться, что это не более как шутка? Если же даже и не шутка, то кто уверит меня, что это не более как каприз? Но что бы то ни было, я не боюсь ничего — и век свой не желал бы иметь опасностей важнее предстоящих. Если же мне суждено пасть, то что же делать!

— Прекрасно; если и выйдет худо, то ведь надо чем-нибудь поплатиться за удовольствие, тем более, что она очаровательно хороша.

— Точно хороша, очаровательна! — шептал барон. — И я бы не отказался быть на месте Эмануила.

— И я бы также, — подхватил маркиз.

— Вы не сказали ли Юлии, что идете к нам в ложу? — спросил барон.

— Сказал.

— Поэтому-то она и глядит на нас так пристально. Покажитесь ей, однако; можно подумать, что она хочет позвать вас, а там, где вы сидите, вас вовсе не видать.

Маркиз выставил вперед голову, и только что Юлия заметила его, как знаком позвала его к себе.

— Что нужно было г-ну де Бэ передать вам? — спросила она его, когда маркиз уселся в ее ложе.

— А вы знаете г-на де Бэ?

— Это поклонник графини д’Ерми.

— Вы уверены в этом? Но откуда вы знаете, когда, никто не знает этого, когда никто даже не говорит об этом.

— Я владею искусством узнавать тайны других.

— В чем оно заключается?

— Я вижу.

— А когда вы не видите?

— Угадываю.

— Это неверное средство.

— Разуверьтесь — самое верное, и в доказательство — я никогда не обманывалась; а о чем говорил де Брион с вами?..

— Ни о чем, он занят своей Палатой.

— Это пуританин, не правда ли?

— Для чего вы спрашиваете меня? Разве ваше искусство отказалось служить вам на этот раз?

— Плохая шутка! Я его знаю лучше вас…

— Имея в виду, если я не ошибаюсь, узнать его покороче.

— Что это значит?

— Что г-н де Брион вам нравится, и, следовательно, в скором времени вы будете считать его в числе ваших друзей.

— Отчего же и не так?

— Если он не будет совершенно занят кем-нибудь другим.

— Так он влюблен?

— Нет; но может влюбиться.

— Так это только предположение.

— Не более; но первый шаг уже сделан.

— Кем? — спросила Юлия.

— Женщиной ваших лет, хорошенькой, как вы.

— Вот как! Ее имя?

— Юлия Ловели.

Юлия, несмотря на привычку к подобного рода разговорам, не могла не покраснеть, что не ускользнуло от внимания де Грижа.

— Что заставляет вас так думать? — спросила она.

— Письмо.

— Вам показали его?

— Да.

— Подписанное?

— Нет, но почерк до невероятности походит на ваш.

— Вы бредите.

— Тем лучше! Потому что написавшая письмо рискует быть неуслышанной.

— Однако ж сегодня ее послушались.

— Так вы знаете содержание письма?

— Вы видите, что я иногда угадываю.