Романовы. История великой династии

   Жених играл не последнюю роль в балтийской политике европейских держав. Карл-Леопольд правил в небольшом северогерманском герцогстве Мекленбург-Шверин, находившемся на землях, которые когда-то давно населяли балтийские славяне, позднее истреблённые и ассимилированные германцами. Род Мекленбургских герцогов возводил себя к одному из местных славянских вождей – некоему Никлоту, жившему в XII веке. Много позже Мекленбургская династия разделилась на две ветви – Мекленбург-Стрелиц и Мекленбург-Шверин, владевшие разными частями этой маленькой страны. Петру I было необходимо ввести Мекленбург в орбиту русской политики, чтобы закрепиться на Балтике. Самым простым способом был, конечно, династический брак. Правда, герцог толком не успел разойтись со своей первой женой, но Пётр даже дал ему денег на бракоразводный процесс.

   Карл-Леопольд Мекленбург-Шверинский. Портрет XVIII в.

   Невестой должна была стать одна из дочерей Прасковьи, и выбор остановился на Екатерине, хотя сам Карл-Леопольд намеревался жениться на овдовевшей к тому времени Анне. 22 января 1716 года в Петербурге был подписан брачный договор, а в апреле состоялась свадьба, причём супруги сохранили своё вероисповедание: Карл-Леопольд – лютеранское, а Екатерина – православное. Однако семейная жизнь Катюшки не заладилась: молодожёны не сошлись характерами. Герцог был деспотичным, своевольным и крайне склочным человеком. Он враждовал со всеми, с кем только мог, обладая удивительной способностью наживать себе врагов. Главным же его противником, по его мнению, было собственное дворянство, которое якобы только и ждало случая, чтобы свергнуть своего «обожаемого» правителя. С женой герцог обходился грубо и бесцеремонно. Широко известен был Карл-Леопольд и чрезвычайной скаредностью. О его скупости лучше всего свидетельствует его любимая поговорка: «Старые долги не надо платить, а новым нужно дать время состариться».

   Поначалу Катюшка сносила все его выходки, пытаясь, по своему обыкновению, шутить, но даже самому долгому терпению приходит когда-нибудь конец. К тому же и противники герцога – немецкие дворяне – относились к ней неприязненно, называя «дикой герцогиней». Вскоре Карл-Леопольд под давлением мекленбургского дворянства и войск других германских государств был изгнан из своей страны. Он бросился с женой в Вену просить защиты у австрийского императора. Положение мекленбургской четы стало очень тревожным.

   И тут Екатерина решила воспользоваться тем, что царица Прасковья, страдая без любимой дочери и уже родившейся к тому времени маленькой внучки, постоянно звала её в Россию. Причём просьбы становились раз от разу всё настойчивей. Прасковье Фёдоровне удалось склонить на свою сторону даже Петра, и, уступив упорству невестки, царь согласился принять и племянницу, и её взбалмошного супруга. Однако герцог, поглощённый борьбой, отказался от приглашения, а Катюшка в августе 1722 года вместе со своей маленькой дочкой, крещённой потом в православие с именем Анна, приехала в милое её сердцу Измайлово. Фактически брак с мекленбургским герцогом распался. Впрочем, сам Карл-Леопольд мало сожалел об этом. Он был занят очередным витком вражды с внутренними и внешними неприятелями и в итоге добился лишь того, что его окончательно лишили трона и посадили в тюрьму. Там он и завершил свой сумбурный жизненный путь, пережив и свою вторую жену, и даже собственную дочь.

   А жизнь Екатерины вернулась в прежнее русло. Она всё так же радовалась каждому мгновению и полной грудью вдыхала живительный воздух Родины. Быстро оправившись от мекленбургских волнений, уже в октябре 1722 года она с увлечением режиссировала спектакль в любимом Измайлове. На «вольных хлебах» она быстро поправилась, и Пётр, видя её полноту, посоветовал ей меньше есть и спать. Но, по словам камер-юнкера Ф.-В. Берхгольца, «герцогиня скоро оставила пост и бдение, которых, впрочем, и не могла бы долго выдержать».

   Тем не менее в критические минуты Катерина могла проявить и решительность, и смелость. Зная её независимый нрав, члены Верховного тайного совета не решились предложить ей российскую корону после смерти Петра II. Сестра Катерины Анна казалась более подходящей кандидатурой – уж с ней-то не могло возникнуть неприятностей.

   По иронии судьбы именно Катюшка подтолкнула сестру к решительным действиям. Когда московское дворянство поднесло новой императрице свою челобитную с жалобой на верховников и просьбой позволить обсудить собственные требования, Анна растерялась. Тогда Катерина дала ей в руки перо и чернильницу: ты, мол, царица, тебе и решать. Анна машинально начертала: «Учинить по сему», и русская история могла бы сделать ещё один крутой поворот.

   Скончалась русская царевна – немецкая герцогиня, будучи ещё сравнительно молодой, от водянки.

   32/23. Анна Иоанновна (28.01.1693 г., Москва – 17.10.1740 г., СПб., гроб с телом принесен в Петропавловский собор СПб. 23.12. 1740 г., похоронена там же 15.01.1741 г.). Герцогиня Курляндская с 1710 г., Российская императрица с 1730 г.