Романовы. Ошибки великой династии

И о втором детище новой России

В системе ценностей «реаль полит и к» («реальная политика»), первое детище Петровской России – новая армия. Второе – Санкт-Петербург.

И уж если обратиться к заглавию выше разбираемой книги, «Проклятый император»… знаете, с этими проклятиями вообще происходят странные вещи. Самое известное из них, конечно, «Петербургу быть пусту!»

Изречено это, как известно, отставной царицей Евдокией Лопухиной. Далее в «первоисточниках» этого «пророчества», как описано Алексеем Толстым, идёт копошение каких-то «… баб-ворожей, кикимор» . Но, как теперь толкуется интеллектуалами, старомосковскими жрецами, это была справедливая реакция православного народа на жертвы Северной войны, строительства столицы. Понаписано об этом «пророчестве» удивительно много, так что зауряднейшую женщину, обиженную разведёнку, позже наказанную за блуд, вывели прямо в библейские пророчицы. Обиду Евдокии можно и понять, и даже как-то залиговать с общенародной обидой: слом уклада жизни.

Но поставить Петербург против святой России – нет, не сойдётся у вас! Ведь в православном Питере же родилась и блаженная Ксения Петербургская . Традиция старомосковских блаженных не прервалась, а кое-что, из записанного о блаженной Ксении, должно бы примирить и даже умилить всех проклинающих Петербург… Строители церкви на Смоленском кладбище замечали, возвращаясь утром на работу, что ночью кто-то им в помощь поднимал кирпичи на верхние этажи. Проследив однажды, застали блаженную Ксению, с молитвами всю ночь носившую кирпичи.

Одна из самых почитаемых русских святых – на стройке Петербурга, это вам не бормотание кикимор, навьи чары, куриные лапки, шептанье на воду…

И если ещё вдуматься… сбылось то проклятие в одном очень неожиданном смысле: «Петербургу быть пусту… от захватчиков!»

Ведь это – единственная из русских столиц, оставшаяся неприступной! Не бравшейся врагом. Если вспомнить в празднуемый «год 1150-летия Русского государства» всю череду его воплощений: Русь Древняя, Киевская, Владимирско-Суздальская, Московская… и, соответственно, столиц, от Новгорода, Киева, Владимира и до… Петербург остался единственным пустым – от врага. В свой ленинградский «блокадный» период давший, наверное, и самый высокий в мировой истории пример героизма.

Правда, он же, будучи Петроградом, оказался прочно связан ещё с одной тенденцией, о которой подошло время вспомнить в связи уже с заглавием книги – «На дне династии». Усталость (части) народа от жертв, может, даже от Цивилизации (Петербургской) вообще, принесла этому городу тяжёлое звание «колыбели революции».

Усталость и безверие самой верхушки элиты и одновременно самого народного низа сошлись по времени и месту именно в Петрограде 1917 года.

И тут же ещё одна отсылка к моему любезному Мельхиоровому веку . Проверьте: вся возня с пророчеством «Петербургу быть пусту!» , его комментарии, смакования – 95 % ссылок – Мережковский, Волошин, Устрялов (который Н. В.), Ахматова, Булгаков – это всё она, та «самая утончённая (по Бердяеву) , в истории России культура».

И царицей Авдотьей заклятый,

Достоевский и бесноватый,

Город в свой уходил туман…

Ахматова. «Поэма без героя»

Так с неизбежностью вернулась одна из предыдущих тем: Мельхиоровый (он же Серебряный) век, в живом его сопоставлении с Золотым:

Люблю воинственную живость

Потешных Марсовых полей,

Пехотных ратей и коней

Однообразную красивость,

В их стройно зыблемом строю

Лоскутья сих знамён победных,

Сиянье шапок этих медных,

Насквозь простреленных в бою.

Люблю, военная столица,

Твоей твердыни дым и гром,

Когда полнощная царица

Дарует сына в царской дом,

Или победу над врагом

Россия снова торжествует…

Пушкин. «Медный всадник»

Оценка Петровских реформ на саммите императоров, «Эрфурт-1808»