Романовы. Век первый

Начало путешествия было омрачено плохой дорогой, нехваткой подвод и продовольствия в шведской Лифляндии, а более всего — враждебной подозрительностью рижского губернатора Дальберга, отказавшего царю даже в возможности осмотреть город и крепость. Совсем другой прием путешествующему инкогнито царю был оказан в Курляндии, чьи правители практически всегда поддерживали дружеские отношения с московскими царями. Следующей остановкой на пути Великого посольства был Кёнигсберг, куда Петр прибыл морем из Либавы. Здесь он за короткое время прошел курс артиллерийской стрельбы у подполковника Штернфельда и совершенно заслуженно получил свидетельство о том, что он повсеместно может быть признаваем и почитаем за «исправного, осторожного, благоискусного, мужественного и бесстрашного огнестрельного мастера и художника».

Но это было, как говорится, дело частное и не помешало его делам государственным. С курфюрстом Бранденбургским Фридрихом III Петр заключил договор о свободе торговли, правовой помощи и свободе проезда русских подданных в Германию для обучения. Одновременно он благоразумно уклонился от союзнического с ним договора против Швеции, чтобы не вносить изменений в европейскую расстановку сил до окончания Турецкой войны.

Нужно было ехать дальше, но в Кёнигсберге Петра неожиданно задержали польские дела. Республиканская Польша с ее традицией выборности королей уже который раз переживала период междуцарствия. После смерти короля Яна Собеского на польскую корону претендовало более десяти человек, однако самыми реальными кандидатами были французский принц Конти и курфюрст Саксонский Фридрих-Август. С точки зрения участников антитурецкой коалиции (Россия, Польша, Австрия и Венеция), нежелательность избрания француза на польский престол была очевидной, так как Франция поддерживала дружеские отношения с Турцией и король-француз мог запросто изменить внешнюю политику Польши и разрушить этот христианский союз. Петр понимал это не хуже других, а поэтому послал «панам радным» грамоту, в которой предупредил, что в случае победы французской партии на королевских выборах может пострадать не только христианский союз, но и «вечный мир» Москвы и Варшавы. В подтверждение своих слов Петр направил к польским границам русское войско во главе с князем Михаилом Ромодановским.

В самой же Польше противостояние двух радных партий доходило до открытых вооруженных столкновений, но в конечном итоге победа досталась-таки Августу, с чем его Петр и поздравил. В ответ новоизбранный король в знак благодарности дал честное слово царю московскому быть с ним в вечном союзе против «врагов креста святого».

В конце июня Петр продолжил свой путь на запад. Достоянием истории стали воспоминания двух немецких курфюрстин — Софии и ее дочери Софии-Шарлотты, встречавшихся с русским царем в местечке Коппенбрюгге. В их глазах он предстал необразованным, невоспитанным и грубым варваром, лишенным каких бы то ни было светских манер, но вместе с тем наделенным блестящими способностями, живостью ума, благородной осанкой и прекрасными чертами лица. Отметили они и его нервические гримасы, с которыми он никак не мог справиться. В итоге, не мудрствуя лукаво, они, кажется, сделали о нем самый верный вывод: «Это человек очень хороший и вместе очень дурной».

Дальнейший путь его лежал по Рейну, через каналы, в будоражащую царское воображение Голландию. Неделю Петр жил и работал на знаменитых верфях в Саардаме под видом простого плотника, а потом перебрался в Амстердам, где прожил четыре с половиной месяца. Это были тяжелые времена для принимающей стороны. Царь все хотел видеть и все хотел знать. Его интересовало буквально все: китобойный флот и анатомический театр, госпитали и воспитательные дома, фабрики и мастерские, но главное — верфь. Здесь он присутствовал на строительстве фрегата, и не только присутствовал, но и принимал участие в строительстве — от его закладки до оснащения. Одно не понравилось Петру: голландцы строили корабли «по навыку», а не по чертежам. Это уронило их в глазах царя, и в будущем он ориентировался уже не на них, а, как правило, на англичан и венецианцев. И еще одно большое дело сделал Петр в Амстердаме. С помощью бургомистра Николая Витзена, тесно связанного с Россией через обитателей Немецкой слободы, он сумел принять на царскую службу более ста мастеров по различным отраслям знаний, не считая большого количества специалистов морского и корабельного дела. Но главного он так и не добился: Голландия, ссылаясь на большие издержки, понесенные ею в войне с Францией, уклонилась от оказания помощи русскому царю в войне с Турцией.