Романовы. Запретная любовь в мемуарах фрейлин

Как-то во время нашего летнего пребывания в Петергофе я запомнила одну сцену. Принц вернулся из Петербурга и сказал жене: «Я только что видел князя Хилкова (министра транспорта и коммуникаций). Он собирается поехать на автомобиле на Черное море и приглашает меня с собой. Я бы с удовольствием поехал». Принцесса ответила: «Почему бы и нет?» После этого принц отправил князю телеграмму о своем согласии.

По дороге из Новороссийска в Сухуми они остановились, чтобы набрать воды и заправиться в местечке, которое называлось Гагры. Тогда там не было ничего, кроме остатков древней крепости и развалин старой больницы.

Но местность была так прекрасна, что произвела огромное впечатление на принца. Он задумал устроить на этом месте курорт, где россияне могли бы поправлять свое здоровье, вместо того чтобы ехать на лечение за границу. Когда он вернулся в Петербург, то был уже серьезно настроен воплотить свой проект в жизнь.

Весь черноморский регион в то время находился в ведении генерала Абаза. Со своим планом принц отправился к нему. Но генерал не разделил взглядов принца и его воодушевления. «Проще достать с неба Луну, чем превратить Гагры в стоящий курорт», – сказал он.

Но принц не собирался сдаваться. Он упорно добивался своего и в итоге сделал все, чтобы император позволил воплотить в жизнь его план. О том, как все развивалось и что из этого получилось, я напишу позднее.

Другое рискованное предприятие принца Ольденбургского тоже было результативным. Когда в Самарканде началась эпидемия чумы, принц организовал и возглавил миссию в охваченную эпидемией область.

Эпидемию удалось взять под контроль. Когда миссия вернулась в Петербург, имея на руках данные для научных исследований, принц Ольденбургский высказал пожелание, чтобы все это было опубликовано.

Но Витте, тогда – министр финансов, возразил против этого. По его мнению, публикации о чуме могли повредить торговым отношениям России с миром.

Принц был очень зол. Он так никогда и не пришел к согласию с Витте. Но и в тот раз ему удалось одержать победу.

(Граф Сергей Витте, бывший с 1892 по 1903 год министром финансов и с 1905 по 1906 год премьер-министром России, в конце жизни оставил весьма нелицеприятные воспоминания о семье Ольденбургских. О принце Александре он написал как о чело веке, «который очень скуп и который умеет считать свои деньги и, если и открывает различные благотворительные учреждения, то все это он делает всегда на счет казны, а сам своих денег никогда не дает». – Прим. перевод.)

Лаборатория исследований чумы в Кронштадте стала результатом экспедиции в Самар канд и прекрасным памятником заботе принца Ольденбургского о здоровье нации.

В 1900 году я отправилась на юг в Сухуми, чтобы навестить моего брата Георгия. Вместе с ним мы поехали в Гагры, где принц Ольденбургский лично руководил работами по созданию курорта.

Мы прибыли в 4 утра. Так как большой корабль не мог подойти к пирсу, на берег нас доставила маленькая лодка. Принц Ольденбургский лично встречал нас на пирсе и затем доставил до нашего жилища.

Помещение было совсем небольшим. Одну деревянную хижину занимал принц, а другую – электрик с семьей. Меня поселили в их домик, а сам электрик с семьей и Георгий стали жить в палатке.

Принц вел очень энергичный образ жизни, вставал в 4 часа утра. Повсюду он организовал систему оповещения звонками и, таким образом, был в курсе всех передвижений рабочих и вообще всего происходящего.

В 1900 году мы находились в Болье на Ривьере, когда единственный сын Ольденбургских прибыл и сообщил родителям, что собирается жениться на второй сестре Императора. После возвращения в Россию он прислал телеграмму о своем обручении с великой княжной Ольгой Александровной.

Ольденбургские и я вернулись в Петербург, где этим летом должна была состояться свадьба. Она проходила во дворце в Гатчине.

Стоял очень жаркий день, а весь русский Двор должен был быть одет в одежду из толсто го бархата. Я чувствовала, что не смогу даже пошевелиться в таком облачении, не то что совершить путешествие из Петербурга.

А потому ранним утром в своем обычном платье отправилась в Гатчину к моему кузену, князю Георгию Шарвашидзе, который был адъютантом у вдовствующей императрицы Марии Федоровны, и в его покоях спокойно облачилась в наряд из бархата.

Мое платье, подаренное мне принцессой Ольденбургской, было прекрасно. Изготовленное из малинового шелка, оно было украшено вышивкой в виде серебряных дубовых листьев и надевалось поверх традиционного русского сарафана, расшитого золотой нитью.