Романовы

Анна Иоанновна долгие годы очень нуждалась в средствах, прибегала к униженным просьбам и займам, обращалась не только ко всем родственникам и знакомым, но и с горькими жалобами к самому Петру. В сохранившемся в архивах собственноручном письме ее от 1722 года она пишет: «Всемилостивейшему государю батюшке-дядюшке. Известно Вашему величеству, что я в Митаву с собой ничего не привезла, а в Митаве ж ничего не получила. И стола в пустом мещанском дворе… В пустом дворе не только по моей чести, но и против прежних курляндских вдовствующих герцогинь весьма содержать себя не могу. Мне в здешних краях не без подозрительность есть… За некоторые, самые нужные уборы много еще на себе долгу, которых мне ни по которому долгу заплатить невозможно. Принуждена в долг больше входить, а не имея чем платить и кредита нигде не будет».

Долгие годы бедности и унижений, долгие годы мечтаний о том, что другие весело и богато живут, сплошные унизительные терзания и старание обернуться, попытки достать хоть что-нибудь в долг, «до будущей среды». И вот вдруг — шальная улыбка судьбы…

Закулисные интриги в Верховном Тайном Совете дали перевес среди всех враждующих партий той партии, которая хотела посадить на престол именно Анну Иоанновну. Вчера нищая, никому не ведомая, всем завидующая, любовница некоего курляндского конюха, сегодня приглашается взять в руки правление всей Россией. Как не закружиться этой бедной и слабой птичьей головке?

Теперь она дорвалась до богатства, до власти. Уж теперь-то она себя покажет!

Анна Иоанновна дождалась своего часа, дорвалась до бриллиантов, сладких блюд, прекрасных лошадей, а заодно уж и до сумасшедшей власти над огромной страной. Уж теперь-то она и ее любовник, конюх Бирон, покажут себя во весь рост народу русскому!

Годы от смерти Петра I до воцарения Екатерины II — эти 37 лет являются сплошной серией дворцовых переворотов. Редко случается, что даже бакалейная лавка где-нибудь в провинциальном городке так часто и так нелепо переходила бы из руки в руки, как болтался все эти 37 лет трон русский. Шесть царствований сменили друг друга в эту эпоху. «Никогда не только в нашей стране, но и ни в каком другом государстве, — говорит В. О. Ключевский об этом времени переворотов, — верховная власть не переходила по такой ломаной линии».

Большинство фигур, сменявших одна другую в этой дворцовой свистопляске, в этой вакханалии переворотов, где русский престол переходил, неизвестно по каким основаниям, от ничего общего с Романовыми не имеющего рода Брауншвейг-Люнебургов к столь же далеким и от Романовых и от России Гольштейн-Готорпам, — это, как известно, именно женские фигуры.

Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II — все они, оказавшиеся на троне путем кровавых и предательских переворотов, вовсе не случайны. Созданная татарским владычеством самодержавная власть на Руси укрепляется и поддерживается гвардией, вооруженной частью дворянства российского.

Гвардия устраивает перевороты, гвардия стаскивает с трона прежних царей, гвардия же по своей воле выбирает новых. Удивляться ли после этого, что любой из энергичных гвардейских офицеров, становясь во главе переворота, тем или иным способом осуществляя очередную «дворцовую революцию», предпочитает содействовать восшествию на престол именно женщины, а не мужчины. Царствование мужчины давало приближенным только надежду выдвинуться в роли того или иного государственного деятеля, министра. Но для этого нужны кое-какие знания, нужны способности, нужна, наконец, работа. При воцарении женщины сделать карьеру надеялись легче, рассчитывая на совсем иные, не требующие образования и тяжелой работы способности. Деятели переворота говорили вслух о троне, но в глубине души думали о двуспальной кровати, думали об алькове. Именно поэтому после кратковременного царствования умершего от оспы Петра II на престоле оказывается 37-летняя Анна Иоанновна. Женщина не первой молодости, но это даже лучше — так рассуждают на многое уповающие гвардейские политики.

Надо ли останавливаться на той унылой конституции, на той жалкой попытке ограничить самодержавие, которая была сделана Верховным Тайным Советом при воцарении Анны Иоанновны?

Конституционный порядок был, как известно, принят новой царицей. Под предложенными ей «кондициями», ограничивавшими царскую власть, Анна Иоанновна собственноручно написала: «Посему обещаю безо всякого изъятия содержать. Анна». Но этот порядок был нарушен ею же через десять дней. Уже через десять дней текст конституции был торжественно разорван новой царицей.

Когда Тайный Совет после смерти Петра II в составе восьми членов (из них четверо Долгоруких и двое Голицыных) собрался для обсуждения судеб престола, один из Долгоруких, отец невесты Петра II, сделал попытку предъявить подложное завещание, написанное им собственноручно от имени покойного императора и передающее все права на бедную Россию невесте покойного, а значит — всей семье Долгоруких.