Романтическое предложение

Твердые губы Тревиса прижались к ее губам с такой нежностью, что слезы подступили к глазам, и Фин почувствовала, что внутри нее зародилось удивительное теплое чувство и расцвело, как волшебный цветок под лучами ласкового солнца. Это чувство быстро заполнило каждый уголок ее существа. За все тридцати восемь лет своей жизни она ни разу не испытала ничего подобного. Да и никто никогда не целовал ее так нежно и страстно. Уже не думая о том, что они играют в игру, которая может привести к катастрофе, — не думая даже о том, что ее отношения с Джесси могут разрушиться, — Фин без тени сомнения прижалась к Тревису всем телом, обняв его за плечи. Может быть, она уже сошла с ума, но ей так хотелось наслаждаться силой его чувств и желания!

Когда его губы скользнули на ее нижнюю губу, Фин показалось, будто кровь в ее жилах превратилась в теплый мед. Ее дыхание задрожало, и губы ее открылись навстречу его губам. Малейшие детали той ночи, которую они провели на ранчо, всплывали в ее памяти, пока он снова и снова целовал ее. На душе стало радостно и легко, и Фин, отвечая на поцелуи, всей кожей чувствовала легкие покалывания.

Она никогда не считала себя чувственной женщиной, но объятия Тревиса творили с ней чудеса. Его едва слышный, глухой стон и то, как напряглись его руки, заставили ее ощутить себя желанной женщиной, для которой нет преград в любви. Фин прижалась к широкой груди Тревиса, и еще одна жаркая волна окатила ее.

Ей хотелось, чтобы это блаженство длилось вечно.

Желание, сладкое и чистое, заполнило каждую клеточку ее тела. В этот миг Тревис отстранился от ее губ, а потом проложил дорожку из поцелуев по ее шее. Фин задрожала от восхитительных ощущений, и тихий стон сорвался с ее губ.

— Вели мне остановиться, Фин. Вели мне убираться к черту, пока все не зашло слишком далеко!

В его хрипловатом голосе Фин услышала такое же сильное желание, как и то, во власти которого была сама.

— Не думаю, что я… что я смогу сказать это, — призналась она.

Его тихий смех заставил ее снова задрожать от желания.

— Тогда у нас могут случиться неприятности, дорогая. Я не уверен, что у меня хватит сил поступить, как полагается джентльмену, и уйти самостоятельно.

— Ты прав. Это действительно большая проблема, потому что я не хочу, чтобы ты поступал, как полагается джентльмену, — вырвалось у нее прежде, чем она успела обдумать свои слова.

Тревис глубоко вздохнул.

— Я так и не смог забыть ту ночь в октябре, когда ты приезжала на ранчо.

— Я тоже.

— Не знаю, как это возможно, но сейчас я еще сильнее хочу быть с тобой, чем тогда.

Дыхание Фин замерло на миг, а сердце пропустило удар, когда рука Тревиса переместилась на ее талию.

— Это… это какое-то безумие.

— Какое-то безумие, — повторил он, и его руки легли ей на грудь.

— Я… я же сказала тебе, что не способна к отношениям, — напомнила она.

— Помню. А я тебе сказал, что не хочу начинать серьезные отношения. Но я помню, как это прекрасно — заниматься с тобой любовью, и я хотел бы сделать это снова.

— Без обязательств?

Он кивнул.

— Как говорят у нас в Колорадо, ворота мы давно открыли, и лошади убежали. И что теперь может быть плохого, если мы с тобой в последний раз проведем ночь вместе?

Положив голову ему на плечо, Фин изо всех сил постаралась напомнить себе все проблемы, которые возникнут, если она останется с этим мужчиной. Но не смогла вспомнить ни одной.

А если быть честной, то даже и не хотела вспоминать.

Чтобы не дать себе шанса передумать, Фин встала и протянула руку Тревису. Он тоже встал, взял Фин за руку, и в его невероятно синих глазах появилось обещание неземного блаженства.

— В последний раз проведем ночь вместе, — повторила его слова Фин, ввела Тревиса в свою спальню и закрыла дверь.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

Сердце Фин билось очень быстро, колени дрожали, но ей и в голову не пришло, что можно попросить Тревиса остановиться. Если она еще раз не почувствует его нежность и не испытает силу его желания, то будет дотла сожжена огнем страсти, охватившей ее.

Тревис вдруг остановился и заглянул Фин в глаза.

— Ты, наверное, подумаешь, что я потерял разум, но я должен знать. — Его голос прозвучал очень тихо. — Ты уверена, что хочешь этого, Фин?

В ее жизни, как и у любого человека, было несколько случаев, когда она сомневалась в правильности своих решений. Но сейчас она твердо знала, чего хочет.

— Если мы сейчас же не займемся любовью, то я просто сгорю, Тревис.

— Завтра жалеть не будешь?

— Возможно, буду. — Она прикусила нижнюю губу, чтобы та не дрожала, и покачала головой. — Но только не о тебе и не о наших любовных ласках.

Она чувствовала — такой ответ должен привести Тревиса в замешательство. Но что еще она могла сказать? Ведь она боялась, что, кроме телесного наслаждения, у них с Тревисом не может быть ничего общего, и не верила, что способна на более глубокие чувства.

Фин очень печалилась из-за этого.