Романтическое заклятье

Сидя за столом, Ынтхак вспоминала их прогулки с Гоблином, когда они просто тихо шли рядом друг с другом:

«Мне хорошо, когда мы гуляем вместе».

«Мне нравится встречать тебя из школы».

Теперь Ынтхак не обижалась на переменчивое настроение Гоблина. Внешне она улыбалась, но внутри начала расти обида. Он ей нравился, но все-таки вел себя очень странно. Обычно люди так меняются перед смертью, по крайней мере, выглядело это очень похоже: «Как бы там ни было… он же не думает, что я ему все за „спасибо“ сделаю?»

Пока он тянул с мечом, Ынтхак время даром не теряла. Раскрыв тетрадку, она начала в нее что-то писать. Это был текст расписки. Она аккуратно записывала ее букву за буквой.

Долгожданная смерть. Перед тем как уйти в нее, Гоблин позвал мэтра Ю. Но сейчас атмосфера их встречи была не такой, как раньше, когда он уезжал за границу. Над ними повисла тяжелая тишина. Собранный багаж стал не нужен. Самую ценную для него вещь – свиток с портретом сестры – он передал мэтру Ю. Старик предполагал такое развитие событий, как только у Гоблина появилась невеста. Хотя и надеялся на другое.

Гоблин попросил мэтра Ю сжечь портрет после его смерти. У старика на глаза навернулись слезы. Кроме портрета у Гоблина была еще одна просьба, касающаяся Ынтхак. Мэтр Ю должен был присмотреть за ней и позаботиться, чтобы у его молодой невесты всегда были стол и кров, чтобы она хорошо училась и ни в чем не нуждалась. Это должно было стать его последним поручением.

Для Мрачного Жнеца у Гоблина было особое поручение. После того как он уйдет в Ничто, у Ынтхак должно исчезнуть гоблинское пятно, да и вообще все воспоминания о Гоблине. Чтобы она потом не обвиняла себя в его смерти.

Кроме этих просьб у него больше не было незавершенных дел. Оставалось лишь все закончить с Ынтхак. Она стояла на террасе и смотрела в ночное небо, погруженная в свои мысли. Словно почувствовав на себе его взгляд, Ынтхак обернулась.

– Ой! А вы когда вернулись?

– Так приятно смотреть на тебя.

– Вы в последнее время стали слишком хорошо ко мне относиться. Даже как-то подозрительно. Дайте-ка свою руку.

Она протянула ему правую руку, Гоблин протянул ей свою.

Ынтхак не могла понять, что у него на уме, поэтому читала его дневник. Там все было написано иероглифами, поэтому ей приходилось нелегко: в день она могла осилить не больше страницы. Тем не менее девушка была полна решимости все до конца прочитать и разобраться в его чувствах. В его записях встретился знак, который она не могла найти в словаре. Ынтхак думала, что если узнает его значение, то сможет понять смысл остального. Поэтому она пальцем старательно вырисовывала черты иероглифа на его ладони.

– Вот. Что он означает?

– Это иероглиф чхон, значит «слушать», «прислушиваться».

– А-а-а, «слушать».

Наконец она разобралась. Прежде чем он успел что-то спросить, она радостно улыбнулась. И от ее улыбки у Гоблина в груди что-то запульсировало: его сначала словно озарило светом, потом бросило во тьму. Потом снова. И снова. И снова. Его ладонь все еще хранила тепло ее пальцев, и он крепко сжал руку в кулак.

Гоблин привел Ынтхак к себе в комнату. Там уже стояла кипа пакетов из магазина. Гоблин по очереди начал из них все доставать: небольшую дамскую сумочку, духи и конверт с пятью миллионами вон.

– Ух ты, круто! И что все это значит?

– Думаю, тебе это понадобится, когда станешь взрослой. Что делать с пятью миллионами, ты сама знаешь. Духи и сумочка – чтобы когда в университет поступишь и парень появится, на свиданиях все было по высшему разряду.

Ей все ужасно понравилось. Пять миллионов – само собой, но и сумка была очень красивая, а духи… от них шел такой сладкий и свежий аромат, что она просто пришла в восторг.

– А с чего вдруг все эти подарки?

– Сегодня.

– Сегодня – что?

– Меч.

Одно слово, но Ынтхак все сразу поняла. Он же так отнекивался, так откладывал, и вот вдруг «сегодня»…

– Что, прямо сейчас? Среди ночи?

– Да. Прямо сейчас.

Повесив подаренную сумку на плечо, Ынтхак кивнула, после чего внимательно посмотрела на Гоблина. Ее интересовала одна вещь. И немного огорчало, что приходилось об этом спрашивать самой. Это, конечно, было глупо, но ей все же хотелось знать. Он же говорил, что ему нравится гулять с ней вместе, нравится забирать ее из школы, смотреть на нее. Может, это не весь список?

– Скажите… а среди этих подарков случайно любви нигде не затерялось?

– Нет.

– Я чисто уточнить.

Она старательно изобразила легкую улыбку, встала и деловито засучила рукава, словно готовясь к работе. Глядя на нее такую, у Гоблина снова начало рваться сердце.

Как только они открыли дверь и вышли из комнаты, их сразу перенесло в это место. Вокруг раскинулось широкое поле гречихи. Ынтхак догадалась, что цветы, которые подарил ей когда-то Гоблин, были сорваны именно здесь. Под ночным небом при свете луны колышущаяся гречиха напоминала хлопья снега. Это было так красиво…

– Когда мы проходим через ваши двери, то всегда в такие роскошные места попадаем! Никогда раньше на гречишном поле не была! Какая красота! Вы же тот букет, что мне подарили, здесь нарвали?

– Да.