Романтик. Маришка

Привет, дорогая, я пришел: встречай ухажера, – подумал, но не сказал. Маленькая лохматая и очень злая собачка бросилась на меня. Цепь удержала ее клыки в сантиметре от моей руки.

Калитка распахнута, псина просто захлебывается от лая – кидается и кидается, пытаясь порвать привязь. Но никто не появляется из дома. Неужели не видят и не слышат, что гость пришел? А ведь я не просто заявился – постричься хочу… да и хозяйку тоже. А может, мне собачке (кстати, сучка) предложить – хочу заняться с тобой сексом. Она меня в будку пригласит… И на черта нам нужна Марина?

Дверь дома распахнулась.

– Что тебе нужно? – прокуренным голосом спросила женщина татарской наружности далеко за сорок. Выглядела недружелюбно, но была, видимо, слишком доброй, чтобы убить меня на месте.

– Я хотел бы постричься. Здесь парикмахер живет?

– Проходи.

– А собака?

Женщина подошла к будке и притянула к себе собачку за цепь.

Я задержался в сенях. Татарка вошла и махнула рукой:

– Пойдем со мной.

Заходим в кухню. Чтобы попасть в жилую часть дома, приходится нагибать голову, дабы не удариться о дверной косяк. Как же прохладно здесь – будто работает кондиционер. Только откуда ему быть в убогой хибарке?

Осматриваюсь. Татарка проходит в горницу и объявляет:

– Марина, к тебе клиент.

В кухню входит хозяйка – красивая, аж грех быть такой. Я обомлел. В домашнем халатике, но накрашена очень профессионально – будто на бал собралась. Настоящая русская (или цыганская?) красавица: сияющее лицо с выделенными скулами и яркими щёчками, большие черные глаза в обрамлении длинных ресниц. На веках светло-голубые тени постепенно переходят в синие. Над глазами чёрные в меру густые брови разлетаются дугой. И в завершение пухлые розовые губы, которые так и хочется поцеловать.

Смотрит на меня и улыбается во весь свой эротичный рот. Хотя мне становится вдруг не до смеха – ну, какая я пара ей, черт возьми? Разве что по контрасту – красавица и чудовище. Улыбается так приветливо: она что думает – я ей жизнь продлять пришел? Нет – всего лишь постричься.

– Здравствуйте, – Марина чуть-чуть, но красиво картавит. – Вы постричься? Тогда садитесь.

Ставит в центре кухни табурет. Севшего меня прикрывает накидкой, которые в парикмахерских применяет. Вооружается ножницами и расческой, чтобы заняться моей шевелюрой.

– Вас как?

– Сделайте мне «каскад» – чтобы спереди коротко, а сзади до плеч.

– Ну, до плеч не получится – им расти ещё и расти. Подравняю сзади, а спереди коротко постригу.

Садился на табурет весь унылый-унылый – от красоты Марины и своей пожилой невзрачности. А когда она, парикмахерствуя, засуетилась вокруг, раз коснувшись бедром плеча и другой, я поплыл: сердце забилось быстрее, а в груди стало теплее. Сказочный миг!

Парикмахеру положено развлекать клиента разговорами, и Марина показала свой профессионализм.

– Вы ведь на нашей улице живете? Только немного ниже…

Я подтверждаю:

– Мы – соседи.

– Как мне к вам обращаться?

– Анатолий.

– Очень приятно. А меня Марина зовут.

– Я уже знаю, – сказал, потом спохватился, подумав, что Немкина в наш разговор не стоит вплетать. – Услышал от вашей гостьи.

– Это сноха Лена. А вон брат, – Марина кивает в комнату, где на полу возле дивана спал мужчина, явно перебравший.

– А вы со всеми знакомы на улице?

Марина усмехнулась:

– Со всеми, кто ходит ко мне стричься.

– Теперь и я буду ходить.

– Ходите, если работа моя понравится.

– Правда есть риск быть собакой укушенным.

– Да нет. Никого еще не кусала. Лает только. Вы бы махнули на неё рукой, она в будку убежала.

– Не знал. Да и не удобно как-то – стричься пришел, а не собаку пугать.

Вот здесь я сказал не всю правду: главная цель моего визита – познакомиться с очаровательной хозяйкой.

– Мне соседские бабы говорили – вы один живете. Что так?

Я недовольно скривил губы.

– Им до всего дело есть. А кто конкретно про меня судачит?

Марина замялась.

– Я спросила – мне ответили.

После такого признания о её интересе ко мне решил начать лобовую атаку.

– Интересуетесь холостяком? Но ведь у вас есть мужчина.

Марина про хахаля промолчала, а мне сказала:

– Вы всегда такой грустный мимо окон в баню ходите. Мне вас жаль.

Вот это нежданчик! Так приятно такое слышать. Значит, я ей симпатичен. Пусть она сказала про жалость, ну и ладно. Ведь с сочувствия обычно и начинается женская страсть.

Брат её спал, сноха Лена сидела у телевизора, который достаточно громко верещал. Малышки в доме не наблюдалось – должно быть, к подружкам убежала. Я подумал – если притишить голос, то можно поговорить с красавицей об интимных делах.

– А у меня к вам тоже чувства имеются. Вы, когда поцеловали меня в машине, сна спокойного лишили и крепко-накрепко привязали мое сердце к себе. Просто наваждение какое-то. Ничего не хочу – только о вас и думаю. Вы меня приворожили. Признайтесь: вы – ведьма?

Марина сначала опешила. Потом отступила на шаг от меня, посмотрела со стороны. Хихикнула. Подошла и притиснулась лобком к моему плечу.

Блин, поплыл!

– Ведь я же цыганка, – сказала она. – Точней полукровка.