Романы Круглого Стола. Бретонский цикл

Однажды вечером король Галахад ехал один верхом через большую равнину после целого дня охоты; он потерял след своей свиты и своих собак, не сумел найти дорогу и только заблудился больше прежнего. Луна, долго светившая ему, померкла; и тогда, в полуночный час, он заметил впереди большое пламя, которое, чудилось, вырывалось из отверстой могилы. Он приблизился и тут услышал голос:

– Галахад, милый кузен, это мой грех навлек на меня муки, претерпеваемые мною.

Удивленный король молвил в ответ:

– Ты, говорящее со мною и зовущее себя моим кузеном, скажи, кто ты.

– Я Симеон, о котором ты слышал нередко. Я тот, кто хотел убить Петра. Я не прошу тебя молиться, чтобы мучения мои закончились вполне; не откажи только воззвать к милости Господней, дабы он был не столь жестокосердным и суровым.

– Симеон, – ответил Галахад, – я много слышал о тебе. Как-никак ты мне родня, значит, можешь быть уверен, что я исполню твою просьбу. Я выстрою аббатство, где будут молиться за тебя непрестанно, и распоряжусь, чтобы туда перенесли мое тело, когда душа моя расстанется с ним. Но скажи мне, придет ли однажды конец мукам, терпимым тобою?

– Да, но лишь во времена короля Артура, когда явится освободить меня рыцарь с тем же именем, что у тебя. Ему одному дана будет власть погасить огонь, истязающий меня, ибо он будет целомудренней и чище всех, кто жил прежде него.

Галахад, покинув Симеона, вновь нашел потерянную дорогу, вернулся к своим людям и, не теряя времени, созвал каменщиков и плотников, дабы построить аббатство, которое он учредил во имя Святой Троицы. Там его и похоронили, согласно его завещанию, облачив в доспехи, шоссы[288] и кольчугу[289], со шлемом рядом и короной в ногах. Копье, положенное на его тело, дано было поднять никому иному, как Ланселоту Озерному, как видно будет в продолжении этой повести. А женат был Галахад на дочери короля Дальних Островов; он имел от нее сына по имени Лианор, ставшего королем Уэльса после него. От Лианора по прямой линии происходил король Уриен Уэльский, который совершил такое обилие подвигов во времена Артура и был рыцарем Круглого Стола. Уриен расстался с жизнью на равнинах Солсбери, во время той последней битвы, где умер Мордред и где был смертельно ранен король Артур.

Вот так короли Уэльса вели свой род прямо от Иосифа Аримафейского, отца Галахада.

Иосиф-сын утешился после смерти отца и матери, получив послание Увечного короля, с просьбой навестить того.

– Сир, – промолвил при виде его Мордрен, – добро пожаловать! Я жаждал увидеться с вами снова. Как обстоят ваши дела?

– Лучше, чем когда-либо, сир король; ибо еще до ближайшего Первого часа я должен отбыть из мира сего в жизнь вечную.

– Увы! – воскликнул Мордрен со слезами, – неужели и с вами придется проститься и жить одному изгнанником на этой земле! Ведомый вами и светом, коим вы меня озарили, я покинул свою страну и свой народ. Ежели я вас лишусь, оставьте мне, по крайней мере, ваши доспехи, они послужат мне утешением и памятью.

– Буду только рад, – ответил Иосиф, – велите принести тот щит, что я дал вам, когда вы шли на бой с Толомеем Серастом.

Когда щит принесли, у Иосифа сильно пошла кровь носом. Он омочил пальцы в струящейся крови и начертал на щите большой алый крест.

– Вот, сир, память, которую я вам оставляю. Пока цел этот щит, крест, на нем нанесенный, сохранит свою яркость и свежесть. Пусть не пытается никто навесить щит себе на шею, если не хочет быть наказан сей же час, пока не явится последний из достойных, доблестный, чистый душою Галахад, коему будет дано его носить.

Король пожелал, чтобы щит поднесли к его лицу; он облобызал его многократно, потом спросил Иосифа, в каком месте подобает его хранить.

– Он останется здесь, – сказал Иосиф, – вплоть до того дня, когда вы узнаете, какое место Насьен изберет для своего погребения. Велите возложить щит на его могилу, оттуда и возьмет его славный рыцарь Галахад, через пять дней после своего посвящения.

Иосиф почил наутро следующего дня и был погребен в аббатстве Глар, в Шотландии, рядом со своим отцом. В то время, когда душа его отошла в мир иной, в Шотландии был великий голод; он тотчас прекратился по прибытии его тела. Случились и иные чудеса, возвестившие людям этой страны, сколь благоговейно надлежит им чтить его мощи отныне и во веки веков.

Не следует упускать из виду, что Иосиф перед кончиной передал своему кузену Алену Толстому дар Святого Грааля, дав ему волю вручить после себя оный тому, кого он сочтет достойнейшим подобной чести. Ален удалился из Гальфорда, взяв с собою братьев, которые все были женаты, кроме Иошуа. Он шел, ведомый единственно лишь Божьим промыслом, и так достиг Чужедальних Земель, где король, с давних пор пораженный проказой, принял крещение в награду за свое чудесное исцеление. Короля этого звали Калафер; Ален же, окрестив его, сменил ему имя на Альфазан. У Альфазана была дочь, которую тот выдал за Иошуа, брата Алена.