Ромашка для Снежного принца

— Так разве ты не у меня спрашивала, мам? — усмехнулся Роман, приглаживая взъерошенные волосы и закрывая дверь своей комнаты, — или так и не бросила привычку болтать сама с собой?

Не придумав, что ответить, Елена поторопилась достать аптечку и вернуться на кухню. С удовольствием позволяя матери заботиться о нем, Роман не стал спорить или признаваться в том, что завтра с рассвета нужно будет уехать на работу. Перекусив немного, и приняв все «санкционированные» лекарства, он поблагодарил мать и вернулся к себе. Только полдевятого, но стоило прилечь и дать гудящей голове отдых. Как и был, в домашних штанах и футболке, Роман опустился на застеленную постель, позволяя себе немного расслабиться.

Он подцепил пальцами шнурок на шее и поднял перед собой руку, держа медальон. Тот мерно покачивался, поблескивая металлом. Защитный. Ему теперь и пуля не страшна… Роман улыбнулся, вспоминая, как Ромашка вручала ему подарок. За ним тогда сбежала в торговом центре, пока он болтал по телефону? Приятно, черт возьми. Устраиваясь удобнее, он закрыл глаза, опуская руку, но по-прежнему сжимая в ладони украшение. Пусть только попробует не помочь.

Как задремал, и сам не заметил. Проснулся уже от того, что услышал, как кто-то звал по имени. В комнате стало совершенно темно, и хоть что-то разглядеть смог только благодаря едва приоткрытой двери.

— Ром? — снова послышался тихий голос.

Наконец просыпаясь, Роман узнал сестру, заглянувшую к нему.

— Ты спишь, Ром?

— Нет, — он вяло хлопнул ладонью по покрывалу, приглашая Тоню входить, — сколько времени?

— Около одиннадцати, — сестра прошла босиком по ковру, и села рядом на кровать, — ты почему так валяешься? Разве отдохнешь так? Замерзнешь ночью без одеяла.

— Пришла поворчать? — усмехнулся сонно Роман.

— Нет. Мама там гору таблеток насыпала на кухне. Сказала скормить тебе перед сном, а то забудешь.

— А сама она где?

— К тете Вере поднялась. Она над нами живет. Помнишь? Они с мамой в последние пару лет такие подружки стали. Теть Вера уезжала на неделю, а теперь позвонила, попросила зайти. Сам понимаешь, что это быстро не кончится. До ночи болтать будут, — пояснила Тоня, — слушай, тебе обязательно завтра куда-то ехать? А? Скажи своему Красовскому, что весь в соплях, и взбрыкни.

— Не дорос я еще, Тонь, чтоб брыкать, — отозвался брат.

— Неужели никак нельзя отказаться? — возмутилась Тоня, — ненавижу их всех.

— Можно. Но есть очень большая вероятность того, что я потеряю новый контракт. Он еще не подписан.

— И черт с ним, с контрактом!

— Угу. А за учебу мне отца просить платить? Или с матери деньги потребовать? Я не говорю, что готов помереть ради этих съемок, но сейчас это работа, которая меня кормит и дает возможность стать на ноги. Мне нужно свое жилье, Тонь. И девушку свою хочется не в универскую столовку, а в приличное кафе водить. Пока я учусь, буду сниматься. Тут без вариантов.

— Черт… Почему все так сложно? — поворчала сестра, — а после учебы, что собираешься делать? Бросишь своих фанаток?

— Возможно, — усмехнулся Роман, — всю жизнь тратить на это я не собираюсь.

— Сил с тобой нет, — она шутя провела рукой по его волосам, тут же останавливаясь, — эй! Ты весь мокрый. Тебе нужно в душ и переодеться. Видимо температура спала. Давай, поднимай свой зад и тащи в ванную!

Не давая брату сопротивляться, Тоня потянула его с кровати за руку, заставляя встать.

— Я расстелю тебе постель. А таблетки и воду на кухне оставлю. Выпей, чтоб мама не волновалась. Понял?

— Угу, — вздрогнул Роман, теперь чувствуя, как майка, прилипшая к спине, противно остыла.

— Есть хочешь?

— Нет, — он устало повел плечами, и вышел из комнаты.

Тоня поспешила за братом, и пока тот брел в ванную, отправилась на кухню, выполнять обещанное. Оставалось надеяться, что утром он будет чувствовать себя лучше.

— Ты там аккуратнее! — велела она Роману.

— Я не помираю, Тонь! — отозвался он из ванной, — у меня нет на это времени…

* * *

Уже давно стоило бы лечь спать, но сон не шел к ней. Куда там! Создавалось впечатление, что до утра глаз не сомкнет. Но в этот раз она была полна приятных переживаний, а вовсе не тряслась от страха перед завтрашним днем.

— Боже… — Камилла закрыла рот ладонью, пытаясь хоть как-то сдержать улыбку.

Она сидела на краю кровати, болтая ногами и глядя на то, как переливалось нежным серебром шитье на туфлях. Если так пойдет и дальше, то и спать в них будет. И наверное не стоит упоминать тот момент, когда признавалась матери, что платье все же понадобится для завтрашнего вечера. А так же то, что их домашний генерал ничуть не была удивлена, даже не спрашивая, кто составит дочери компанию. Лишь сказала, чтоб Роман вернул ее сокровище в целости и сохранности, и упомянула, уходя, что «досье» на него уже давно собрано.

— Как она догадалась, что это именно Роман? — Камилла опустилась на постель, раскинув руки и глядя на огоньки, переливавшиеся на окне.