Ромашка с шипами (СИ)

Со всеми предыдущими пассиями я расставался легко. Дарил дорогие подарки и просто ставил в известность о конце отношений. И ни о чем не парился.

Но Рита — не такая как Роксана и другие телки. От нее подарками не откупишься…

Нет, ждать до конца поездки я не буду. Это как-то низко. Рубить так рубить сразу.

— Я хочу тебе кое-что сказать, — начал я.

— Что? — Рита радостно повернулась ко мне.

По ее лицу я видел, что она предвкушает какие-нибудь приятности.

— Нам надо расстаться.

— Что?!

Глава 46

Артур

— Ты серьезно? — Рита выглядит скорее удивленной, чем расстроенной.

— Совершенно серьезно.

— Ты меня бросаешь?

Вот теперь в ее голосе звучат истеричные нотки.

— Я бы не стал это так называть. Мы еще слишком мало знакомы, чтобы…

Лицо Риты меняется на глазах. Минуту назад она цвела и улыбалась, а теперь как-то резко пожухла.

— Что со мной не так? — спрашивает она срывающимся голосом.

— С тобой все так. Ты красивая, веселая, умная и милая.

— И поэтому ты меня бросаешь.

Она сжала губы так, что они превратились в две тоненькие ниточки.

— Я просто хочу быть честным….

— Так будь! — чуть ли не кричит она. — Скажи правду. В чем дело?

Ладно. Буду честным. Почему нет?

— Я люблю другую. Пытался выбросить ее из головы… Не получилось.

Рита как будто еще больше скукожилась.

— Прости, — повторил я. — Это было нечестно по отношению к тебе. Но я и сам не понимал, насколько все для меня серьезно.

— Если ты любишь другую, почему ты не с ней?

— Это сложно.

— Только не говори мне, что какая-то девушка тебе отказала!

Не совсем отказала… Поначалу, наоборот, я ей отказал. Но теперь все изменилось. Теперь она замутила с моим близким родственником. Который моложе, прикольнее, легче в общении…

— Она с другим, — выдал я.

Мне показалось, что Рита усмехнулась с некоторым злорадством.

— Значит, и тебе отказывают.

— Что я, не человек что ли? — попытался пошутить я.

Но Рита не улыбнулась.

Всю оставшуюся дорогу она молчала, и я тоже не предпринимал попыток вести светскую беседу.

Она держалась неплохо. С достоинством. Без истерик и обвинений.

— Было приятно с тобой познакомиться, — вежливо произнес я на прощанье.

— Не могу сказать того же, — буркнула Рита. — Лучше бы я тебя не встречала!

Едва оказавшись дома, я попытался открыть пограничную дверь. Но она была снова заперта на замок.

Я постучался. Сначала тихо и деликатно, потом все сильнее и громче. Тишина. Похоже, коза куда-то ускакала.

Может, вообще не заходила домой, а поехала, например, к Никитосу.

Сегодня ночью она была со мной. Я не знаю, заметил ли он ее отсутствие. Если да — она явно ему чего-то наплела. Иначе он бы набросился на меня с кулаками. Я своего племянника знаю…

Но речь сейчас не об этом. Ночью она была со мной. Не с ним. И сейчас, возможно, мой племянник наверстывает упущенное.

Эта мысль вызвала резкую боль во всем теле. Глубокую и ноющую, похожую на зубную. Когда воспален нерв и тебя плющит от острых ощущений. Я весь сейчас — оголенный и воспаленный нерв…

Я набрал номер Евы. Длинные гудки и ноль реакции.

Позвонил Никите. “Абонент недоступен или находится вне зоны действия сети”. Телефон выключил? Чтобы не отвлекаться?

Через пару минут я уже был в машине. А через полчаса — у дома племянника. С домофоном была та же история, что и с телефоном. Так что я вошел в подъезд с какой-то женщиной и принялся звонить в дверь.

Тишина.

Я прислушивался. Старался не дышать. Я едва не просочился в замочную скважину… Я бы просочился, если бы мог!

Спустившись обратно, я, наконец, догадался осмотреть парковку. Машины Никитоса здесь нет. Его, похоже, тоже…

Блин.

Что я вообще здесь делаю?

Почему мои кулаки непроизвольно сжимаются, а зубы стискиваются до боли? Я что, собираюсь вцепиться в глотку собственному племяннику? Или я планирую его отлупить?

Молодец, ага.

Орел.

Собрался устраивать разборки с пацаном на пятнадцать лет младше. Силой забирать у него козу, от который сам недавно отбрыкивался руками и ногами…

Блин.

Я не знаю, что делать.

Я растерян и раздавлен.

Меня колбасит от ревности и невозможности немедленно, сию секунду, все изменить. Сделать козу своей и больше никогда никуда не отпускать.

Я вернулся домой.

Когда залез в шкаф за одеждой, мне на глаза попался заяц Евы. Тот самый, которого я вытащил из помойки и отнес в химчистку. Спас, как Мазай.

Дед Артур и зайцы. Картина маслом, блин.

Меня вдруг осенило: этот заяц может стать моим козырем! Ева точно растает, когда его увидит.

Я вытащил зайца. Посадил на кровать. И, пока переодевался, у меня вырвалось:

— Твоя коза будет моей, понял?

Я смотрел на зайца. Он лупился на меня своими стеклянными глазами.

Видели бы сейчас меня мои клиенты… Ведущий аналитик ведет интеллектуальную беседу с плюшевым зайцем.

Зовите санитаров, очень надо!

Евы все не было. День прошел в бессмысленном ожидании. Я несколько раз пытался ломиться в пограничную дверь, сам не знаю, зачем.

В итоге я взял ключи от квартиры Евы и вошел из подъезда.

У нее было пусто. Но я увидел разбросанную одежду. Ту самую, в которой Ева была на даче. В ванной на полу валялось полотенце — похоже, она в спешке принимала душ.