Ромашка с шипами

Навязываться одному мужчине, хотя он ясно дал понять, что я ему не нужна. Обманывать другого, называть себя его девушкой, давая ложные надежды. Да еще и позориться перед их родственниками…

Все! На этом морок закончился.

Сегодня я переезжаю к Веронике. Погружаюсь с головой в учебу. И активно ищу подработку, желательно, в сфере, приближенной к кинопроизводству.

Я знаю, о чем хотел поговорить со мной Артур.

Он все еще считает себя ответственным за меня. Ему неудобно перед моими родителями за то, что я от него сбежала.

Ничего. С родителями я объяснюсь.

Мне больше не нужен надзиратель!

Тем более такой…

Артур

Коза не захотела разговаривать.

И это понятно. Обстановка не располагала. Рядом был Никита. Да и я, признаться, начал не с того.

Но я был не в состоянии делать реверансы! Мне хотелось втащить Никите, а козу закинуть на плечо и просто уволочь в пещеру.

Но коза оказалась упрямой. В пещеру не пожелала.

Зато я узнал от Никиты, что она его отшила. И моя душа воспарила в небеса.

Нет, добровольно он бы не признался. Но я его расколол. Все-таки он еще желторотый юнец…

А я великовозрастный идиот.

Не могу справиться с мелкой строптивой козой!

Не знаю, как заставить ее меня выслушать. А, главное — поверить в мои чувства.

Еще вчера у меня мелькнула идея.

А сегодня я лишь утвердился в том, что она правильная.

Да, с этого надо начать. Я куплю билет на самолет и слетаю к Сан Санычу.

Пришло время ему узнать, что мы скоро породнимся.

Глава 58

Артур

Я умею быть терпеливым.

Я могу годами оттачивать нужный навык. Могу месяцами ждать подходящего момента. Могу сутками делать скучную монотонную работу — если это необходимо.

Но, боже, как мне трудно быть терпеливым сейчас!

При этом я знаю — надо. Только терпение может мне помочь.

Ева сейчас в раздрае. Ей нужно это пережить. Успокоиться. Отпустить ситуацию.

И тогда она сможет меня выслушать.

Вчера я предпринял еще одну попытку с ней объясниться — такую же безуспешную, как до этого. Только еще и позорную.

Подкараулил ее у института — потому что не знаю, где еще ее ловить. Вышел ей навстречу….

А она просто прошла мимо. Болтая с однокурсниками и игнорируя мое присутствие.

— Ева! — окликнул я ее.

Она сделала вид, что не слышит.

Но все ее друзья, естественно, повернули головы в мою сторону.

Кто-то толкнул ее в бок.

— Кажется, это тебя.

— Нет, не меня. Я этого дяденьку не знаю.

И ушла.

Ее однокурсники чуть шеи не свернули, оглядываясь на меня.

А я стоял, сжав кулаки в карманах, и чувствовал себя абсолютно беспомощным. Не силой же ее волочь в пещеру, в самом деле!

Хотя, чувствую, может дойти и до этого.

Мое терпение не бесконечно!

Вчера у меня ничего не вышло. Но сегодня я облажаться не должен. Просто не имею права!

Я прилетел в свой родной город. Откуда уехал почти пятнадцать лет назад и с тех пор бывал лишь наездами.

Здесь многое изменилось. Аэропорт стал в два раза больше, появились новые микрорайоны. И я с трудом узнаю некоторые улицы — настолько они преобразились.

Но все равно, оказываясь здесь, я снова чувствую себя нескладным пацаном…

Сегодня это чувство усиливается из-за того, что я еду к своему профессору. И совершенно точно получу от него по шее.

Но чем все это закончится — зависит от меня.

Я попросил таксиста остановить метров за двести до дома Сан Саныча. Немного прошелся пешком, чтобы размяться и морально подготовиться.

Увидев табачный ларек внезапно почувствовал невыносимое желание закурить.

Я вообще не курю! Предпочитаю не забивать легкие всяким дерьмом. Но пару месяцев назад сорвался — перед очень рискованной и очень крупной сделкой. И вот теперь опять готов…

Коза плохо на меня влияет! Я приобретаю вредные привычки.

Я все же удержался. Но не потому, что у меня стальная сила воли. А потому что подумал: от меня будет вонять табаком, Сан Санычу это не понравится. И тем более — Марии Петровне, маме Евы.

С ней я тоже буду сегодня говорить. И даже не знаю, перед кем мне страшнее открыть душу — перед строгим профессором или перед его мягкой, всегда улыбчивой и дружелюбной женой.

Я чувствую себя школьником, которого завуч за шкирку тащит к директору…

Ладно. Хватит трястись.

Я звоню в дверь.

— С Евой все в порядке, — с порога выпалил я.

Потому что, увидев меня, Сан Саныч побледнел. А Мария Петровна, выглянувшая из кухни, кажется, даже позеленела.

— Уф! — хором выдохнули они.

— Что ж ты так… Без предупреждения! — упрекнул меня профессор.

— Проходи, Артур, у меня как раз борщ подоспел… Да не держи ты гостя в дверях! — напустилась Мария Петрова на своего мужа.

— Да я не держу. Он сам стоит, как вкопанный.

Они оба уставились на меня.

И я решил не ходить вокруг да около. Пусть уж сразу наденут мне на голову кастрюлю свежесваренного борща…

— Я хочу жениться на Еве, — выдал я. И добавил: — Если она согласится.

— Та-ак! — грозно рыкнул Сан Саныч. И добавил потрясенно: — Ты с дуба рухнул или что?

Совершенно не характерная для него фраза.

Вид у него был странный. С одной стороны — сердитый. С другой — максимально растерянный. С третьей… он вдруг как-то сдулся.

Только что грозно рычал на меня, а сейчас держится за сердце.