Ромашки для королевы

Диаль тоже разбирал вещи и страдал. Запасами оружия из дома седого можно было обеспечить сотню хранов. И не каких-нибудь, а самых наилучших! Сталь была в большинстве незнакома Диалю и по виду, и по своей непостижимой гибкости и остроте. Отдельно он откладывал гномье оружие, с любопытством изучая клейма подгорных мастеров.

Бестолковая Нильэса вывезла в столицу то, что ей показалось самым красивым, подходящим для парадного места на стенах и коврах. То есть выбирала, в первую очередь, – по ножнам, необычной форме, отделке чехлов и рукоятей. Теперь тронутое ржавчиной великолепие требовалось вычистить и рассортировать. Как, если часть арсенала седого не имела в современном языке даже названий? А то, что оказалось понятным, знакомым, после чистки не хотелось убирать в ножны. Над парой легких мечей, типичных для дома а-Шаэль, синеглазый трудился целый день, то и дело прерывая полировку ради упражнений, пока его не застала мама и не пристыдила.

Она выгнала сына на улицу, стричь живую зеленую изгородь. Воровато прикрыла дверь и вцепилась в клинок-осу, древний, еще эльфийской, а не гномьей ковки. В старых невзрачных ножнах, отложенный недогадливым Диалем в сторону – как «неопознанное». Она освободила рукоять и извлекла его из ножен, слушая забытый густой звон. Гномы зовут свои мечи «иглами», а эльфийские именовались именно «осами». Вэйль вздохнула и пообещала себе – взяться и обязательно уговорить Орильра передать ей эту «осу». Как только он вернется, сразу же!

Поиски убежища ведимов заняли неделю.

Этого времени оказалось достаточно, чтобы Сэльви успела познакомиться с соседями, убраться в доме и пару раз сходить в гости к излеченному ею повару Нэйлю-а-Рэйл и его дочери. Гномьи сковородки потрясли воображение Сэльви. Такой красоты она никогда не видела. Шаманы спекали в целое несколько слоев разных металлов, создавая единое дно, и на этих чудо-сковородах после дополнительных песен-заговоров можно было печь и жарить вообще без масла! Ведьма всерьез задумалась – неплохо бы посетить не только эльфов, но и подгорных жителей. Нэйль мечтательно кивнул. Он бы и сам не отказался! У гномов есть удивительные вещи. Например, скороварка. У него была одна, но, увы, давно и необратимо испортилась. И выбросить рука не поднимается, и обновить шаманские песни некому.

О посуде и кухне повар говорил охотно. И почти все время, даже когда принимал гостей, усердно месил довольно жидкое тесто из особой травяной муки и заживляющего раны масла. Так велела бабушка Эль, утверждая, что надо не жалеть пальцы, а разрабатывать их. Нэйль рассчитывал, что до большого осеннего бала руки станут уже годны для работы, и он лично присмотрит за кухней. Меню разрослось до вполне приемлемых, хоть и скромных, тридцати двух блюд. И доверить их изготовление бестолковым подмастерьям а-Рэйл никак не мог.

Он с упоением пересказывал рецепты добавленных к праздничному меню блюд, щурясь от удовольствия. С грустью сетовал, что некоторые приправы придется заменить в этот раз магией, поскольку их нет в Лирро. Напевал названия блюд и заклинания для их украшения. Бабочки и искорки висели в воздухе так красиво и густо, что мешали смотреть на собеседника. А от предвкушения того, как все должно быть великолепно, Сэльви глотала слюни. Она так увлеклась, что даже не заметила появления мужа.

Впрочем, Орильра это ничуть не смутило. Он торопливо поцеловал жену в макушку, поднял со стула и усадил себе на колени. Придвинул ближе основное блюдо с горячим и, отняв у ведьмы вилку, прицелился в самый большой и сочный кусок. Прожевал энергично, запил отваром трав.

– Все в порядке, мы их того, победили, – зеленые глаза блеснули хищно и голодно, второй кусок подвергся атаке вилки. Дожевав, Орильр продолжил: – Двоих даже допросили. Они шипели, пугали концом света и выли, все как обычно. Главное логово у них в горах.

– Он там? – уточнила Вэйль.

– Да, и это точно гном. Голодный, здоровенный и злющий, – Орильр сделал страшные глаза и зарычал, впиваясь вилкой в третий кусок.

Дочка повара засмеялась. Ей показалось очень опасным то, что говорил незнакомец. И сам он выглядел очень необычно. Девочка впервые видела эльфа с такими ужасными шрамами, даже на лице. Неужели его так изрезали враги? Сэльви подмигнула и объяснила – ее муж воевал, очень давно, он еще больше всяких злодеев искрошил. И она, Сэльви, очень гордится и мужем, и его шрамами. А злодеи-гномы – это и правда – шутка.

Шутка, – успокоилась девочка. Значит, папу больше никто не обидит по-настоящему. И совсем плохо не станет. Орильр тоже вслед за женой подмигнул девчонке, сыто откинулся на спинку стула и вернул вилку жене, успев отправить-таки в рот четвертый кусок.

– Вас что, не кормили? – возмутилась Сэльви.

– Я сбежал, – пояснил Орильр. – Едут медленно, дорога петляет, кони в болоте – вообще безобразие. А я соскучился и решил напрямик, пешком. Завтра все подтянутся, а то и послезавтра. Я у моей Сэльви научился, мы поспорили, что я их обгоню.

– На что? – заинтересовалась ведьма.