Ромашки для королевы

Хран задумчиво глянул на своих неожиданных гостей. Простился коротко и покинул шалаш. Уже на бегу он продолжал думать о седом и его жене. Чего греха таить, о поимке беглеца доводилось задумываться и прежде. Он несколько раз пытался представить себе после рассказа молодого Шаэля о пытках и побеге седого, что станет делать, случись ему найти опасного эльфа. И каждый раз в мыслях без боя не обходилось. Тот, кого так страшно предали, унизили, лишили всего, не может ждать от соплеменников ни добра, ни справедливости. Загнанный зверь. Холодный, расчетливый, хитрый, опытный. Может быть, не виновный в гибели короля. Даже наверняка, по мнению Жильвэ. Но накопившегося за пять веков заточения хватит с лихвой, чтобы теперь, считая долго и залечивая раны, возненавидеть весь род эльфов.

Он, хран а-Виль, вполне оправданно боялся этой ненависти – и встречи. Тот, кто сумел уйти из древнего дворца, не имея и тени надежды на успех, без пищи, обожженный, голодный – смертельно опасен. Он будет мстить, не разделяя вооруженных на правых и виноватых. Хран опасался потерять половину своей заставы.

И теперь усмехнулся на бегу. Половину! Бой! Да возьмись седой мстить – вырежет всех, как младенцев. Он из иного времени, когда еще цвело величие эльфов. Подлинное, а не современное – придворное, жалкое, фальшивое, ничтожное.

Правда, тогда и сами эльфы были иными, и это тоже забылось, ушло из сознания нынешнего жителя Лирро. Древние умели хранить в душе добро и прощать. Знали – вечным нельзя жить злобой, это их уничтожает. Седой вернулся не мстить, он понял и даже простил тех, кто этого заслуживает. Он пришел спасать задохнувшихся в гнилой лжи сородичей. И его замечательная жена – тоже удача, ее торопливые и резковатые слова всего лишь от живости характера. Настоящей злобы в ведьме нет. Именно благодаря этой женщине бой стал совершенно невозможен. Оказывается, и так бывает…

В конюшни Жильвэ попал поздним вечером, добравшись к малому поселку, где заканчивались торные тропы, за полтора дня: скорость, достойная давно минувшего времени великих следопытов. И дело – важнейшее. Из-за столика, не вставая, поклонился серенький эльфик – служба дознания держала таких комаров при каждой конюшне, желая отслеживать передвижения хранов. Сам-то он и в бою таков, что одной ладошкой прихлопнуть можно, а кровь пьет исправно, оттого и зовется у следопытов комаром. Сегодня его будут гонять, это тоже приятно. Ребята обещали всё устроить наилучшим образом, хорошо, что трое из его личного десятка оказались тут. Кстати.

– Измена! – сделал страшные глаза Жильвэ, переводя дух и торопливо хватая сбрую. Он говорил непрерывно, торопливо седлая коня. – У нас, в рядах следопытов, на юге и еще кое-где. Сообщи магам, самым проверенным, лучше в городе – на местных надежды нет, а я поскачу известить Верховного и совет. Король в опасности! Но мы с тобой спасем Лирро. Главное – это мужество. Они могут даже здесь, у нас, объявиться и напасть, будь внимателен. Держись, помощь придет. Коней береги.

«Комарик» едва не упал со своей лавочки, задохнувшись и закашлявшись. Со сна ему уже казалось, что кошмарный заговор раскрыл именно он, и высокие служители это отметят. Главное – всё донести до них, не расплескав.

Серебряный бок лучшего скакуна мелькнул в проеме, копыта суматошно забили набатом – галоп. Эльф ошарашено смотрел вслед храну, ежась от свежего ночного сквозняка, постепенно выветривающего туман из сознания и тепло из конюшни. Как же так? Что, собственно, следует сказать магам? Где и в чем измена? И как вообще он отдал коня, не спросив цели поездки, маршрута, приказа или поручителя?

Чувствуя себя глубоко несчастным, эльф задумался. Кого теперь ни позови, объявят крайним – его, недосмотревшего. Так стоит ли шуметь? Хран самому Верховному родня, от него лучше подальше держаться, это уже давно понятно. Хотя не только в родне угроза. Известное дело – столица невесть где, а лес вот он, рядом, со всех сторон обступает селение. Эльф встал, торопливо закрыл ворота и заложил засов. А если измена, если коварные следопыты придут за конями? Попробуй им не отдать!

Словно в доказательство страшных подозрений снаружи тихо прошел кто-то, и мягко, без стука, попробовал – заперта ли дверь. Потом шаги удалились… Доносчик тихо застонал. Сообщи магам! До города еще добраться надо! Будь он постарше, поопытнее, знай он магию дальнего общения… да ее теперь всего трое помнят в тайной службе, и до ближнего два дня скачки.

Шаги снова потревожили мелкий щебень, уже за боковой стеной конюшни.

Эльф охнул и рысью вернулся к двери, проверил засов и набросил крюк фиксатора. Заговор! Настоящий и опасный. Теперь это очевидно. Но – не у него в приказе, у мерзких хранов со следопытами! Серенький хитро хихикнул. а-Виль не зря так шумел, хотел на него всё дело свалить. Зря, не на дурачка напал! Пусть сами разгребают, что бы ни было. Его дело – сторона. Хран Жильвэ-а-Виль крепкий воин, доскачет до столицы и там поднимет, кого следует.