Ромашковый лес

Когда Алекс снова остался один, он подошел к безжизненному телу котенка, сел перед ним на колени, взял на руки, прижал к груди и попытался сдержаться, но скулы сжались с такой силой, что он больше не мог терпеть, и он завыл, как волчата воют на полную луну.

Раздался звонок…Еле-еле, останавливаясь на каждом шагу, Саша подошел к двери и открыл ее. В руках он держал котенка. Он увидел Диму. В его ногах прятался Тигр. И почему-то Алексу не хотелось его как прежде обнять или помять его длинный нос, он смотрел на него с каким-то презрением и даже спрятал за спину пушистый трупик.

–Саш, он защищался, – прошептал Дима

Но Алекс молча закрыл дверь.

Прошло несколько месяцев, прежде чем сашины вечера снова были кем-то заполнены. Он подобрал на улице черно-белого котенка. Тот увязался за ним и проник в дом, а Алекс не мог отказать такому милому созданию с бесконечно голубыми глазами.

V

Раздался звонок…Сашка подбежал к двери, посмотрел в глазок и радостно распахнул объятья своей квартиры.

– Димка! – закричал он, – черт возьми, как же я рад тебя видеть!

– Здорово, Алекс, – ответил ему старый друг.

– Тигр с тобой?

– Нет, как раз о нем я и пришел с тобой поговорить… – как-то растерянно и осторожно произнес Дима, опустив голову

Алекс весь покрылся малиново-синим цветом.

– С ним что-то случилось? – поспешно произнес он

– Нет! – попытался успокоить его Дмитрий

– Точно случилось!

– Да нет же!

Но Алекс уже ничего не слышал. Он быстро заходил по комнате, нервно потирая лоб рукой.

– Он…он попал под машину? Поранил лапу? Его загрызли?..

– Да послушай же ты меня! – заорал Дима, тряханув своего друга за плечи, – Тигр в порядке, просто я уезжаю на неделю и мне…

– Ну?! – перебил его разнервничавшийся Алекс

– В общем…ты не мог бы взять на это время Тигра к себе?

– Господи! – выдохнул Алекс

– Я понимаю, тебе это сложно, ведь твоя работа… – пытался оправдаться Дмитрий

Саша кинул взгляд на черно-белого котенка с бесконечно голубыми глазами, описывающего круги вокруг его ног и ответил:

– Да, работа…Прости, друг, не могу…

Настоящий полковник

…Он двигался по коридору, едва помещаясь меж двух стен. Его плечи и спина были так широки, что человека, идущего сзади, мог хватить приступ, ведь тот вполне мог подумать, что одна из стен помещения сдвинулась с места и медленно приближается к другой. Но вернемся к «нему». Он был так хорош собою: темно-зеленые глаза глубокие как вселенная, черные усы, тянущиеся кончиками к солнцу, как… (в общем, не важно… романтика и речевые изыски здесь неуместны). Продолжим… Его только что повысили, теперь он – полковник, гордо продвигающийся по военной части, улыбающийся красавчику в зеркале и свысока смотрящий на проходящих мимо. Перешагнув порог своего кабинета, он оглядел все вокруг: здесь вся его жизнь!

Он обходил комнату и тут…бум, шлеп, шмяк! И широкоспинный полковник уже лежал на животе, уроненный скользким полом и притяжением земли.

За дверью послышались шаги…

Полковник слышал все, но встать не смог, поскольку в полете он был ранен в ногу, а точнее в икрУ, то есть в Икру, или как там? За распахнутой дверью стоял генерал (он всегда был странным человеком, но в этот день особенно). Он ступил на земли полковника с таким лицом, что его с легкостью можно было сравнить с, извините, мордой бульдога: щеки, свисающие до плеч, грозный взгляд и густая слюна, капнувшая прямо ему на ботинок. Вы меня понимаете, ведь его вид вселял отвращение и желание больше никогда с этой «рожей» не встречаться. Но как только он увидел валяющегося на земле новоиспеченного полковника, тут же настроение его улучшилось, и он начал хохотать, да так, что слезы в вперемешку со слюнями летели во все стороны. Звуки «уа-ха-ха» барабанной дробью пролетели по всей военной части.

А полковник решил остаться в укрытии и спрятался от фонтана за своей шинелью, стараясь подхихикивать своему начальнику. Но не прошло и 30 сек., как командир снова принял бульдожий вид и, ткнув пальцем на полковника, рявкнул: «Товарищ Палжутков!» «Я не Палжутков, я…», – не успел договорить полковник, как тут же вставил свою реплику господин генерал, чтоб его!: «А, какая разница! Товарищ Палжутков, вы упали на моих…бррр…в моих глазах! Виноват…» Таким образом закончив свою несвязную речь, генерал вышел из кабинета и направился дальше (видимо искать того, перед кем можно «покудахтать» по-генеральски: громко и бесполезно).

Полковник встал, отряхнулся, но не смог сделать и шагу, ведь нога истекала мурашками, а для настоящего полковника падение в кабинете – очень серьезная штука! Он еле-еле на своих трех выполз на улицу и вдруг вспомнил, что теперь он – полковник, можно сказать – гордость России-матушки. Выпрямившись и хромая на всю ногу, он неуверенно тронулся домой. Вдруг навстречу ему из-за угла выходит старушка. «Милок, помоги-ка мне старой пройти, а то вишь как лужу приморозило» – буквально взмолилась она. А он в ответ: «Не, бабуль, я – полковник, да еще и раненый – не положено». И пошел дальше, провожаемый возгласом бабуси: «Как это так? Полковник и не положено мне, старой, помочь?»