Ромен Гари, хамелеон

Павлович брал на себя обязательство выплачивать Ромену Гари причитающиеся тому суммы, после того как счета будут проверены по запросу Шарля-Андре Жюно. В соглашении не учитывалось вознаграждение, получаемое Полем Павловичем как литературным экспертом «Меркюр де Франс».

Кроме того, Поль Павлович обязался строжайшим образом хранить тайну личности Эмиля Ажара в течение всего времени, пока он будет выступать под его именем. Наконец, порядок обнародования информации о подлинной личности Эмиля Ажара в случае смерти Ромена Гари устанавливается, без нарушения авторских прав писателя и/или его наследников, по взаимному согласию Поля Павловича и Шарля-Андре Жюно (либо заменяющей его комиссии).

Все споры, которые могут возникнуть между сторонами, разрешаются единоличным арбитром, назначаемым по соглашению сторон, либо, при невозможности урегулировать их мировым путем, председателем парижской коллегии адвокатов.

К перечисленным шести пунктам контракта Гари и Павловича был добавлен седьмой, в котором оговаривались действия сторон и их представителей после смерти Ромена Гари. В этом случае размер выплат, причитавшихся Полю, сокращался до двадцати процентов, считая от начала календарного года смерти писателя.

Аналогичным образом — с начала календарного года — прекращался срок действия соглашения в случае обнародования информации о личности Эмиля Ажара по взаимному согласию сторон. Если это произойдет при жизни Ромена Гари, Поль Павлович имеет право на выплаты по произведениям, опубликованным в течение срока действия соглашения.

Если Поль Павлович раскрывает тайну личности Эмиля Ажара без согласия Ромена Гари или его наследников, он немедленно теряет право на выплаты, предусмотренные данным соглашением.

Если же, напротив, Ромен Гари раскрывает тайну личности Эмиля Ажара без согласия Поля Павловича, предыдущий пункт не применяется и Павлович продолжает получать оговоренные сорок процентов прибыли, вплоть до конца календарного года смерти Ромена Гари.

Заключив это соглашение, Гари завершил литературное завещание «Жизнь и смерть Эмиля Ажара», в котором содержались указания, как и когда должна быть обнародована информация о подлинной личности Эмиля Ажара.

107

Второго мая 1979 года Ромен Гари получил подтверждение, что новый вариант «Цветов дня» под названием «Грустные клоуны» выйдет в июне. Хотя порой утверждалось обратное^{802}, Клод Галлимар знал, что «Грустные клоуны» — не новое произведение. В предисловии Гари объяснял, что главным недостатком «Цветов дня» было

<…> то, что Роже Мартен дю Гар называл «желанием сказать лишнее», и фантазия, не знающая чувства меры, которая зачастую заставляла мой голос звучать пророческим реквиемом: нам было пять лет накануне событий в Будапеште, шестнадцать накануне событий в Праге и двадцать накануне дня, когда слово «ГУЛАГ» благодаря Солженицыну вошло, наряду со словом «Освенцим», в наш лексикон.

Обрабатывая текст, Гари внес в него лишь незначительные поправки. Главным образом он хотел переиздать книгу потому, что первый вариант, вышедший в 1952 году, не имел никакого успеха. А ведь этот роман был ему очень дорог: Жак Ренье и Ла Марн-Бебдерн — его родные братья. Один живет в постоянной тревоге, а другой, чтобы избавиться от мук, добровольно становится шутом.

Спешу, однако, предупредить читателей, еще не привыкших к моему специфическому юмору: я остаюсь непоколебимо верен идеям, которые высмеиваю, и мои нападки на них объясняются лишь желанием испытать их на прочность. С тех самых пор, как я начал писать, ирония и юмор всегда были для меня средством проверить истинность тех или иных ценностей: это испытание огнем, которому верующий подвергает свою веру, дабы она вышла из него еще более просветленной, убежденной, совершенной.

«Грустные клоуны» вышли тиражом 30 тысяч экземпляров, из которых уже через три недели были проданы 25 тысяч, так что надежды Гари оправдались сполна. В «Трибюн де Женев» появилась разгромная статья о «Клоунах», подписанная инициалами Э. Д., под названием «Последняя мыльная опера Ромена Гари».

Но далеко не все встретили книгу с усмешкой. Франсуаза де Камбрус из «Франс-Суар», например, назвала ее «блестящим номером автора»^{803}.