Ромео

Она почувствовала себя законченной неряхой, мысленно сравнив кавардак в своей квартире со стильной обстановкой и безукоризненной чистотой жилища Вагнера. Даже в огромных размеров пепельнице, что стояла на журнальном столике, не было ни одного окурка, хотя в комнате и витал запах сигаретного дыма. Удобная мебель — широкий диван, низкий кофейный столик из черного лакированного дерева, пара кресел с плетеными спинками и пестрыми подушками на сиденьях — явно была приобретена в соседнем квартале — японском. Картин на стенах не было, единственным их украшением служило огромное, прямоугольной формы зеркало в серебряной раме, которое висело над камином и сияло так, будто им еще ни разу не пользовались.

— Вы давно здесь живете? — Сара намеренно выбрала отвлеченную тему для разговора. Она еще не была готова вернуться к подробностям ужасающей стычки с Деннисоном. И не хотелось вновь предаваться мучительным сомнениям насчет Джона, которые тот посеял в ее душе.

— Около полугода. Даже не успел как следует все обставить. Так, купил самое необходимое. Не хватает женского тепла, да?

— У вас очень чисто.

Вагнер усмехнулся.

— Это потому, что я здесь редко появляюсь. Пожалуй, я пойду заварю чай, а вы пока отдохните. Когда будете готовы, расскажете, что произошло у вас с Деннисоном. — Из машины Вагнер уже успел позвонить своему партнеру. Неудивительно, что Аллегро не застал психиатра ни дома, ни в офисе. Полицейские активизировали поиски.

Вагнер отправился на кухню ставить чайник.

— Вы живете один? — крикнула она.

— Да. Несколько месяцев я прожил в Беркли с одной женщиной, но потом она решила, что жизнь с полицейским — не для нее.

— Извините. — Она сложила руки на груди. Послушала, как бьется сердце.

— Не стоит извинений! — крикнул он в ответ. — Нельзя сказать, чтобы мы были созданы друг для друга.

Через несколько минут он вернулся с парой дымящихся чашек.

Сара устроилась в кресле. Поставив чашки на кофейный столик, Вагнер сел рядом, в другое кресло, и достал из кармана портативный магнитофон.

— Может, не будем откладывать этот момент? Поговорим прямо сейчас? — мягко предложил он.

Она начала нерешительно. Трудно было пересказывать то, что она узнала о сексуальной жизни Деннисона с Мелани. С другой стороны, какой смысл был в том, чтобы скрывать это от Вагнера? Он уже читал выдержки из дневника Мелани.

— Он клянется, что невиновен, — сказала она. — Говорит, что пробыл с Эммой всего лишь час. Что она кого-то ждала. Ромео, как считает Билл.

— Разумеется, — саркастически заметил Вагнер.

— Возможно, он и прав. Я не знаю. Мне показалось, что больше всего он обеспокоен своей драгоценной репутацией. А это не совсем вписывается в мое представление о Ромео.

— А каким вы его себе представляете?

— Я думаю, что Ромео одержим навязчивой идеей. Соблазнить. Надругаться. Получить удовлетворение. Все остальное для него неважно.

— Ромео — великолепный актер. Итак, вы все рассказали?

Все, кроме убийственных подробностей о Джоне, его жене и Мелани. Она сидела молча, сложив руки на колене.

Вагнер подался вперед.

— В чем дело, Сара?

— Нет, все в порядке. Только… что, если вы и на этот раз ошибаетесь? Что, если это не Билл?

— Мы уже проследили связь между ним и тремя жертвами. Двое из них были его пациентками. На вашей сестре он был женат. Есть свидетели, которые видели его входящим в квартиру к Эмме в тот вечер, когда она была убита. Да что там говорить! Сара, ведь он чуть не разделался с вами в лифте.

Сара побледнела.

— Просите. Я иногда бываю таким болваном… — Он выглядел растерянным.

— Нет, — сказала она. — Вы совсем не болван, Майк. Вы благородный и чуткий человек. И вы правы. Билл, возможно…

— Нет, постойте. Правы вы, Сара. Мы должны сомневаться до последнего, пока не отыщем неопровержимые улики. Кстати, мы проверяем и вашего соседа. Эту королеву маскарада. Джон рассказал мне о ваших подозрениях.

Она посмотрела ему в глаза.

— Вы знали о том, что Джон и его жена обращались к Мелани за терапевтической помощью?

— Что? Откуда у вас такие сведения? И потом… Мы же говорили о Деннисоне и вашем соседе…

Она поколебалась.

— Здесь есть… определенная связь. Во всяком случае, с Биллом Деннисоном.

— Что-то я не пойму. Какая связь?

— Пожалуйста, ответьте на мой вопрос, Майк. Так вы знали?

— Ну, как вам сказать… — замялся он.

— Вы знали. — Сара ощутила тяжесть в груди.

Он вздохнул.

— Она мне говорила. Но какое это имеет отношение?..

— Кто говорил? Мелани?

— Нет, конечно, нет. Жена Джона. Грейс.

— Вы были знакомы с Грейс?

— Ну, не так чтобы очень хорошо. Первый раз мы с ней беседовали через день-два после того, как она сняла свое обвинение против Джона. Она позвонила мне. Спросила, не мог бы я с ней встретиться за чашкой кофе.

— Почему она захотела встретиться с вами?

— Не знаю. Наверное, потому, что я был его партнером.

— Что это была за беседа?

— Она была расстроена из-за того, что Джон ушел от нее. И просил развода.

— Ну, и?.. — Сара словно клещами тянула из него каждое слово.