Мальчишка дерзкий ты! Вот как! Смотри,
Чтоб пожалеть потом не привелось!
Не повреди себе — я знаю чем…
Сердить меня — как раз тебе пристало. —
Отлично, детки. — Дерзкий ты мальчишка!
Веди себя прилично, а не то…-
Побольше света, света! — Стыд какой!
Притихнешь у меня. — Живей, дружки!
Мой гнев и принужденное терпенье
Вступили в бой. Дрожу я от волненья.
Пока уйду я, но его приход
Ему не радость — горе принесет.
Когда рукою недостойной грубо
Я осквернил святой алтарь — прости.
Как два смиренных пилигрима, губы
Лобзаньем смогут след греха смести.
Любезный пилигрим, ты строг чрезмерно
К своей руке: лишь благочестье в ней.
Есть руки у святых: их может, верно,
Коснуться пилигрим рукой своей.
Даны ль уста святым и пилигримам?
Да, — для молитвы, добрый пилигрим.
Святая! Так позволь устам моим
Прильнуть к твоим — не будь неумолима.
Не двигаясь, святые внемлют нам.
Недвижно дай ответ моим мольбам.
Твои уста с моих весь грех снимают.
Так приняли твой грех мои уста?
Мой грех… О, твой упрек меня смущает!
Верни ж мой грех.
Вина с тебя снята.
Синьора, ваша матушка вас просит.
Кто мать ее?
Как, молодой синьор?
Хозяйка дома этого ей мать —
Достойная и мудрая синьора.
А я вскормила дочь, с которой здесь
Вы говорили. Кто ее получит,
Тому достанется и вся казна.
Дочь Капулетти!
Так в долг врагу вся жизнь моя дана.
Идем. Забава славно удалась.
Боюсь, моя беда лишь началась.
Нет, уходить не думайте, синьоры.
Хоть ужин кончен, мы кое-чем закусим.
Идете все же? Ну, благодарю,
Благодарю вас всех. Спокойной ночи. —
Подайте факелы! — Ну спать, так спать.
О, черт возьми, и в самом деле поздно!
Пора в постель.
Кормилица, скажи, кто тот синьор?
Сын и наследник старого Тиберно.
А этот, что сейчас выходит в дверь?
Как будто это молодой Петруччо.
А тот, за ним, тот, кто не танцевал?
Не знаю я.
Поди узнай. — И если он женат,
То мне могила будет брачным ложем.
Зовут его Ромео, он Монтекки,
Сын вашего врага, — один наследник.
Одна лишь в сердце ненависть была —
И жизнь любви единственной дала.
Не зная, слишком рано увидала
И слишком поздно я, увы, узнала.
Но победить я чувство не могу:
Горю любовью к злейшему врагу.
Что? Что это?
Стихи. Мой кавалер
Им научил меня.
Идем, идем! —
Ступай, — последний гость покинул дом.
АКТ II
Былая страсть поглощена могилой —
Страсть новая ее наследства ждет,
И та померкла пред Джульеттой милой,
Кто ранее была венцом красот.
Ромео любит и любим прекрасной.
В обоих красота рождает страсть.
Врага он молит; с удочки опасной
Она должна любви приманку красть.
Как враг семьи заклятый, он не смеет
Ей нежных слов и клятв любви шепнуть.
Настолько же надежды не имеет
Она его увидеть где-нибудь.
Но страсть даст силы, время даст свиданье
И сладостью смягчит все их страданья.
Могу ль уйти, когда все сердце здесь?
За ним ты, прах земной! Найди свой центр!
Ромео! Брат Ромео!
Он разумен
И, верно, уж давно лежит в постели.
Нет, нет, сюда он прыгнул, через стену.
Позвать его?
Да, вызвать заклинаньем!
Ромео, страсть, любовь, безумец пылкий,
Причудник! Появись хоть в виде вздоха!
Одну лишь рифму — и с меня довольно.
Воскликни: «ах»; вздохни: «любовь» и «вновь».
Скажи словечко кумушке Венере,
Посмейся над слепым ее сынком,
Над Купидоном, целившим так метко,
Когда влюбился в нищую король
Кофетуа16. Ни отклика, ни вздоха?
Плут умер. Я прибегну к заклинанью.
Тебя я заклинаю ясным взором
Прекрасной Розалины, благородным
Ее челом, пунцовыми устами,
Ногою стройной, трепетным бедром
И прелестями прочими ее, —
Явись, явись нам в образе своем!
Коль слышит он, рассердится, наверно.
Не думаю. Он мог бы рассердиться,
Когда б к его возлюбленной я вызвал
Другого духа, предоставив ей
И победить и вновь заклясть его:
Вот это было б для него обидно.
Но заклинание мое невинно.
Ведь именем возлюбленной я только
Его явиться заклинаю к нам.
Он, верно, спрятался в тени деревьев,
Чтоб слиться воедино с влажной ночью:
Любовь его слепа — ей мрак подходит.