Ромео и Джульетта. Величайшая история любви

— Ладно, ладно, не отвечай! Честь дамы, я понимаю! Будем же хранить их честь так же стойко, как они никогда не берегут нашу! — развеселился герцог.

— Если Ваше Сиятельство думает, что я женюсь из-за денег…

— Я не думаю, я предполагаю! Предполагаю, что ты достаточно умен для этого.

Парис помолчал. Его каменное лицо, отшлифованное ветром и солнцем, как обычно, выражало мало. Но все-таки больше, чем всегда.

— Я люблю ее, — признался он хрипловато. — Увидел только раз, случайно, и полюбил на всю жизнь.

— Даже так? — искренне удивился герцог.

— Именно так, Ваше Сиятельство… Один взгляд на нее, один только взгляд, и я понял, что эта девочка создана для меня, как ножны моего меча делались по мерке клинка!

— Та-та-та! Я бы сказал, что ты перечитал рыцарских романов, если бы хоть раз видел в твоей руке книгу… Но, надеюсь, ты не сказал этого старому Капулетти. Иначе этот пройдоха тут же урезал бы вдвое сумму приданного.

— Я люблю ее, Ваше Сиятельство!

— Вот заладил… Да и люби себе на здоровье! — не смутился герцог. — Будь я проклят, если золото хоть однажды сделало девушку менее привлекательной… Словом, Парис, я даю тебе благословение на этот брак, хоть ты и не обращался за ним.

— Ваше Сиятельство слишком добры ко мне…

— Еще бы! И вот что, Парис, уж коль ты женишься… Голос Капулетти на ближайших выборах в муниципалитете должен принадлежать нашей партии. Принадлежать мне! Советую поторопиться с оглашением помолвки, чтоб этот старый мошенник, прости… твой будущий тесть, не отвертелся от наших добрых советов… Ты понимаешь меня, мой рыцарь?

— Надеюсь…

— Я тоже надеюсь, — вздохнул герцог. — А!.. Вот, смотри, за теми буками слуги накрывают стол! — перебил он сам себя. — Хоть наш ужин и убежал от нас по камням, перекусить сейчас было бы кстати! У меня, например, в горле сухо, как в пустыне у мавров… Вперед, господа! Надеюсь с вином и кабаньим окороком мы справимся лучше, чем с тем оленем!

Его Сиятельство гикнул и пришпорил коня. Вся кавалькада устремилась за ним с понятным оживлением.

* * *

Теперь, сеньоры и сеньориты, я должен пояснить, почему так подробно остановился на этом эпизоде, вроде бы, не имеющим прямого отношения к моему рассказу. Не имеющим — только на первый взгляд. Для тех же, кто привык в каждом деле видеть скрытые пружины, он совсем не покажется незначительным.

Давайте рассуждать с точки зрения наших главных героев. Ромео любит Джульетту. Разумеется! И хочет на ней жениться. Разумеется… Не ухмыляйся, Альфонсо, я понимаю, что первое не всегда разумеет второе, но в моем рассказе — именно так!.. К кому, скажите, обратиться Ромео за помощью? К отцу, с которым приключается пляска святого Витта при одном имени Капулетти? К матери, что может лишь ворчать вслед своенравному мужу?

Правильно, этот вариант отпадает. Вот и выходит, что в городе есть только одна сила, способная помочь молодым. Именно — герцог Делла Скала! Только он, с его авторитетом и властью мог бы надавить на глав домов и, в конце концов, вынудить их дать согласие на этот брак. Ведь герцог хорошо относился к гибеллинам Монтекки, своим преданным сторонникам и союзникам, да и самого Ромео считал за дельного малого с большим будущим. Поэтому сам Ромео, понимая городскую политику, не видел в своем обращении к герцогу ничего невозможного. Больше того, выгода самого герцога в данном случае очевидна. Поженив Монтекки и Капулетти, Его Сиятельство, таким образом, увеличивал число своих влиятельных сторонников и, соответственно, уменьшал число противников.

Парень все разложил и рассчитал правильно. Не учел он лишь то, что у герцога, истинного аристократа при всех его недостатках, только одно слово. И это слово он уже сказал своему любимцу, бесстрашному и преданному рыцарю Парису.

Когда Меркуцио, по наущению друга, пришел к герцогу, своему двоюродному дядюшке с предложением поженить Ромео Монтекки и Джульетту Капулетти, положив конец старой вражде, Делла Скала лишь улыбнулся и покачал головой. Меркуцио, болея за друга, начал убедительно доказывать все выгоды этого плана, кончающего с многолетней враждой почтенных домов. Но герцог властно перебил его. Сказал, что всю выгоду он и так видит, план хорош, спору нет. Даже жалко, что племянник придумал все это так поздно. Но — рука Джульетты Капулетти уже обещана им другому, не менее достойному кандидату. Кому? А не слишком ли много ты хочешь знать, племянничек? Много знать — плохо спать! — усмехнулся герцог.

Меркуцио оставалось лишь согласиться. Зная упрямый характер дяди, он видел, что его миссия провалилась. Единственная надежда друга растаяла дымом в небе.

Ромео пришел в отчаянье…

Глава 6

— Джульетта, милая моя, возлюбленная моя, жена моя… Мы должны пожениться!

— Конечно, милый! Ромео, единственный мой, муж мой перед людьми и Богом… Я твоя, я вся твоя — ты знаешь это!

— Джульетта!

— Ромео!

— Любимая моя!

— Единственный мой…