Роми Шнайдер. История жизни и любви

А может быть, всё дело заключалось в том, что, снявшись в шести фильмах в течение полутора лет, она находилась на грани физического истощения. Она словно боялась остановиться. Для людей, близко знавших Роми, это было тревожным симптомом. Чем больше она работала, тем меньше была счастлива дома. Работа была видом наркотика, бегством от семейной жизни. Двух лет хватило на то, чтобы пресытиться семейным счастьем. Харри Мейен остро переживал отчуждение жены, много пил, а вечерами, чтобы успокоиться, принимал таблетки. Роми, когда возвращалась усталая со съёмок, нередко составляла ему компанию. Она понимала, что дошла до предела, но не могла остановиться. Так что предложение сняться в фильме «Убийство Троцкого» пришло вовремя. И вскоре Роми уехала в Мексику. Роль была небольшой. Она должна была сыграть возлюбленную убийцы Троцкого, появляющегося на экране под именем Фрэнка Джексона.

Этот фильм возник при активном участии Делона, заинтересовавшегося ролью Фрэнка Джексона. Делон сам выбрал режиссёра Джозефа Лоузи и сценариста Николаса Мосли. Долго и придирчиво подбирались актёры, но по поводу Роми Шнайдер сомнений не существовало. Она сыграла возлюбленную убийцы, с помощью которой он входит в дом Троцкого. Эта роль не имела большого значения в концепции фильма, но Роми постаралась сыграть выразительно образ политической фанатички, опалённой огнем нежданной любви.

Подарок Лукино Висконти

Роми вернулась в Европу в мае 1971 года и сразу отправилась на кинофестиваль в Канны. Его центральным событием стало чествование Лукино Висконти, которому вручили «Золотую пальмовую ветвь» за вклад в развитие киноискусства. На приеме Висконти шепнул Роми, что у него есть для неё роль, которая ей хорошо известна. Это была роль Сисси — австрийской императрицы Елизаветы.

Странные у неё сложились отношения с этой героиней. Она ненавидела её так, словно Сисси была живым человеком и принесла много несчастий. В действительности всё было наоборот. Сисси сделала её имя популярным во многих странах Европы и помогла совершить международную карьеру. Со временем у людей вырабатывается ностальгический взгляд на прошлое, но Роми он был неведом.

Весной 1981 года корреспондент западногерманского журнала «Штерн» выехал в Бретань, чтобы взять у актрисы интервью. Вот как он описывает одну сцену, происшедшую на его глазах. «В кафе, где мы сидели, зашёл старый моряк. Его глаза засияли, когда он увидел Роми Шнайдер. «Вы — Сисси? Не так ли? » — спросил он с восторгом и удивлением, ещё не веря в свою удачу. Лицо актрисы застыло. Она стала колючей, замкнутой, неприветливой. «Нет, я — Роми Шнайдер! » — ответила она с вызовом. Бутылка шампанского разрядила атмосферу»[52].

Сам факт, что она сыграла в кино более пятидесяти ролей, а осталась в памяти зрителей в образе одной из первых своих героинь, приводил её в отчаяние. «Боже мой, сколько лет прошло, а я продолжаю получать письма по поводу Сисси! Я даже не знаю, как это объяснить. Очень многие люди продолжают смотреть старые фильмы по телевидению, лежа в постели или сидя в уютных домашних креслах. Эти фильмы их убаюкивают. Недавно я ехала со старым таксистом. «Я тут недавно видел по телевидению «Сисси». Вот это были фильмы! Не то что сейчас», — сказал он мне, совершенно не догадываясь, кто я такая. Люди в Германии считают меня предательницей, потому что я отказалась сниматься в четвёртой серии «Сисси». Видимо, чтобы загладить мою вину перед ними, я в свои тридцать пять лет снова должна стать этой сладкой героиней»[53], — с горечью записывает Роми Шнайдер в своем дневнике.

Всеми силами она старалась заставить зрителей забыть этот образ. Но они не желали выбрасывать из памяти баварскую принцессу, ставшую австрийской императрицей. В фильмах о Сисси сущность Роми Шнайдер как женщины и актрисы предстаёт как бы в незамутнённом, чистом виде. Любя Роми в этой роли, зрители отказывались принимать других её героинь. Им хотелось, чтобы она оставалась юной девушкой, и не замечали, что актриса ушла далеко вперед. Она воспринимала это как драму, потому что профессиональные интересы значили для неё куда больше, чем личные. «Что я дала людям, кроме Сисси? Ненавижу этот имидж, никогда ею не была. Я женщина сорока двух лет и зовусь Роми Шнайдер. Так зачем же постоянно напоминать о том, что было так давно?»[54] — с горечью вопрошала она после очередной попытки журналистов узнать её отношение к героине далёкой юности.