Роми Шнайдер. История жизни и любви

Фильм «Поезд» вознес Роми Шнайдер на недосягаемую высоту. В те годы у неё почти не было конкурентов. Созданные ею образы привлекали наполненностью, значительностью, женственностью. Это касалось и тех персонажей, от которых вовсе не требовалось, чтобы они были значительными, например Элизабет из «Любви в дождь» Жан-Клода Бриали или Роберта из «Взбесившегося барашка» Мишеля Девиля. А между тем в личной жизни актрисы наступил один из самых мрачных периодов. Её отношения с Харри Мейеном подошли к критической черте. Роми не спала ночами, пила, опаздывала утром на съёмки. Журналисты поговаривали, что она наняла дублёршу, которая выручала съемочную группу, когда сама звезда была не в состоянии выйти на площадку. И действительно, в «Сезаре и Розали» можно увидеть актрису, которая похожа на Роми как две капли воды. Может быть, она и была той дублершей?

Разрыв с Харри назревал давно. Двух лет, которые она просидела дома в связи с рождением Давида, с лихвой хватило на то, чтобы пресытиться семейной жизнью. «Раньше я была убеждена, что могу жить как все остальные люди. Такие претензии я постоянно высказывала в своих интервью. Но сегодня точно знаю, что не могу жить повседневностью. Моя жизнь — это мои роли»[61].

Как и в первые годы, Харри пытался давать Роми советы. Ему уже было за пятьдесят, и он считал своим долгом направлять жену. Но то, что раньше казалось естественным, сегодня вызывало чувство ярости и протеста. «Я не хочу вечно жить под кнутом господина Мейена. Мы решили разъехаться»[62], — заявила она в интервью журналистам.

Давиду уже исполнилось семь лет, он активно интересовался делами матери. Во время очередной стычки с Харри Роми заметила, что мальчик глубоко переживает разлад в семье. Так возникла мысль расстаться с Харри и забрать Давида к себе.

В 1973 году Роми Шнайдер поселилась в Париже и снова стала излюбленным объектом жёлтой прессы. Западногерманские журналисты следовали за ней по пятам. Их активность оживлялась по мере того, как усиливались её личные неприятности, и они всегда были готовы порадовать соотечественников плохой новостью из жизни «предательницы». Тем более что фильм «Поезд», воспринятый в Германии как антинемецкий, снова настроил всех на антишнайдеровскую волну.

С осени 1973 года Роми Шнайдер всё чаще видели в обществе молодого, красивого Даниэля Бьязини. Он происходил из обеспеченной итальянской семьи, обосновавшейся в респектабельном пригороде Сен-Жермен-эн-Лей. Даниэль закончил университет, готовился стать инженером-строителем. Однако увлёкся кино, начал писать рецензии и сценарии, снял на телевидении несколько документальных фильмов.

Роми сразу обратила внимание на Даниэля, напомнившего ей молодого Делона, и предложила стать секретарём. Выросший в Париже Даниэль взялся устроить её быт. Он нашел большую квартиру на Рю Берлиоз, принял на себя не только функции секретаря, но и шофёра. Это были мелочи, но они заметно облегчали жизнь, особенно когда рядом был маленький сын.

Однажды Роми почувствовала острую боль в пояснице. Она растерялась, не знала, что делать, и позвонила Даниэлю. Тот был в отеле вместе с врачом через двадцать минут. Врач констатировал острую почечную инфекцию. Роми скоро поправилась и оставила без внимания это происшествие. Через десять лет это почечное заболевание обернулось для неё страшной бедой.

С того памятного эпизода Роми стала полностью доверять Даниэлю. Особенно радовали её дружеские отношения между Даниэлем и Давидом. Чувствуя нетерпимость матери по отношению к отцу, мальчик со своей стороны не испытывал к нему особых чувств. Другое дело Даниэль. Он охотно занимался с ним спортом, много гулял. Очень понравилось мальчику бывать на вилле родителей Бьязини, которые заменили ему дедушку и бабушку.

Неудачи в личной жизни до крайности обострили в Роми тягу к общественному признанию. Ей было тридцать пять лет, когда она согласилась позировать для «Плейбоя». Фотограф Эмиль Перайер сделал серию её фотографий во время отдыха. Она явно хотела шокировать прессу и публику, но мы видим на снимках крепко сбитую молодую женщину, которая естественно и свободно наслаждается солнцем и водой. Её нагота целомудренна и сдержанна. Взгляд зелёно-голубых глаз по-прежнему чист и бесхитростен. Фотографии сопровождал текст. Одна из фраз звучала так: «Свобода нужна мне для того, чтобы начать думать по-новому. Это — единственная возможность выпрыгнуть из мешка, на котором приклеена этикетка «Роми Шнайдер». Наконец я поняла, что жила неправильной жизнью»[63].

Как раз в это время Мишель Пикколи прислал ей сценарий фильма «Дьявольское трио». Предполагалось, что его постановку осуществит молодой режиссер Франсис Жиро. Мишель Пикколи собирался стать продюсером. Судьба проекта во многом зависела от Роми Шнайдер. Она прочитала сценарий и загорелась. Её героиня была не просто отрицательным персонажем, а настоящим исчадием ада. Перед ней возникла реальная возможность «выпрыгнуть из мешка с этикеткой «Роми Шнайдер», и она не могла не воспользоваться ею.