Ромовый дневник

Мы ушли от Эла около полуночи и спустились на пляж. Ночь была душная, и во всем окружающем я чувствовал то же давление, то же ощущение проносящегося времени, тогда как оно, казалось, стоит на месте. Всякий раз, как я задумывался о времени в Пуэрто-Рико, я вспоминал старые магнитные часы, что висели на стенах классных комнат в школе моего детства. То и дело стрелка могла несколько минут не двигаться – я достаточно долго за ней наблюдал, уже задумываясь, не сломалась ли она наконец, – а затем меня всегда поражал ее внезапный перескок на три-четыре деления.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Контора Сандерсона располагалась на верхнем этаже самого высокого здания в Старом городе. Сидя в кожаном кресле, я обозревал всю береговую линию, «Карибе-Хилтон» и большую часть Кондадо. Чувство было такое, будто находишься на диспетчерской вышке.

Сандерсон закинул ноги на подоконник.

– Итак, два пункта, – говорил он. – Это дельце с «Таймс» не особо значительное – всего несколько статей в год. Зато проект Зимбургера действительно крупный.

– Зимбургера? – переспросил я.

Он кивнул.

– Вчера я не хотел об этом упоминать, потому что он мог наведаться.

– Минутку, – пробормотал я. – Мы про одного и того же Зимбургера толкуем? Про «генерала»?

У Сандерсона сделался недовольный вид.

– Все верно, он один из наших клиентов.

– Черт возьми, – сказал я. – Наверное, с бизнесом совсем худо. Ведь этот человек просто мудак.

Сандерсон покатал в пальцах карандаш.

– Вот что, Кемп, – медленно проговорил он. – Мистер Зимбургер строит марину – и очень немалую. – Он помолчал. – Он также собирается построить один из лучших отелей на острове.

Рассмеявшись, я откинулся на спинку стула.

– Послушай, – резко произнес Сандерсон. – Ты здесь уже достаточно долго, чтобы начать кое-что для себя уяснять. И одна из первых вещей, которые тебе следует усвоить, это что деньги порой в весьма странной обертке поступают. – Он постучал карандашом по столу. – Зимбургер, известный тебе как «просто мудак», может тридцать раз купить тебя и продать. А если ты все-таки настаиваешь на том, чтобы судить по одежке, лучше тебе куда-нибудь в Техас переехать.

Я снова рассмеялся.

– Может, ты и прав. А теперь будь так любезен рассказать, что у тебя на уме. Я спешу.

– В один прекрасный день, – пообещал Сандерсон, – это твое дурацкое высокомерие будет стоить тебе кучу денег.

– Ну вот что, – отозвался я. – Я здесь не за тем, чтобы меня психоанализу подвергали.

Сандерсон напряженно улыбнулся.

– Все верно. «Таймс» нужна общая статья в раздел весеннего туризма. Миссис Людвиг соберет для тебя кое-какой материал – я скажу ей, что тебе нужно.

– А чего они хотят? – спросил я. – Тысячу радостных слов?

– Более или менее, – ответил Сандерсон. – Обработаем фотографии.

– Ладно, – сказал я. – Задачка не из простых. А что там насчет Зимбургера?

– А то, – отозвался он, – что мистеру Зимбургеру нужна брошюра. Он строит марину на острове Вьекес – это между нами и Сент-Томасом. Мы получим снимки и сделаем макет – ты напишешь текст, слов так на пятнадцать тысяч.

– Сколько он заплатит? – поинтересовался я.

– Тебе он ничего не заплатит, – ответил Сандерсон. – Нам он заплатит прямой гонорар, а мы выплатим тебе по двадцать пять долларов в день плюс расходы. Тебе придется съездить на Вьекес – скорее всего, с Зимбургером.

– О Господи, – простонал я.

Сандерсон улыбнулся.

– Никакой спешки. Скажем, в следующую пятницу. – Он добавил; – Брошюра будет ориентирована на инвесторов. Марина очень неслабая – два отеля, сотня коттеджей, все дела.

– Откуда у Зимбургера деньги? – спросил я.

Сандерсон покачал головой.

– Тут не только Зимбургер. Вместе с ним еще несколько человек работают. Откровенно говоря, он и меня просил присоединиться.

– Что же тебя остановило?

Он снова развернулся лицом к окну.

– Я еще не готов уволиться. Тут чертовски интересно работать.

– Не сомневаюсь, – сказал я. – Какая у тебя там доля – десять процентов с каждого доллара, инвестированного в остров?

Сандерсон ухмыльнулся.

– Корыстно мыслишь, Пол. Мы здесь затем, чтобы помогать колесикам крутиться.

Я встал, чтобы уйти.

– Ладно, приду завтра и заберу материал.

– Как насчет ленча? – спросил Сандерсон. – Самое время.

– Извини, – сказал я. – Надо бежать.

Он улыбнулся.

– На работу опаздываешь?

– Ага, – отозвался я. – Пора назад – над одной разоблачительной статейкой поработать.

– Не позволяй бойскаутской этике взять над собой верх, – посоветовал Сандерсон, по-прежнему улыбаясь. – Да, кстати о бойскаутах – скажи своему приятелю Йемону сюда заглянуть, когда будет возможность. У меня тут кое-что для него есть.

Я кивнул.

– Поставь его на работу с Зимбургером. Они отлично поладят.

Когда я вернулся в газету, Сала подозвал меня к столу и показал свежий номер «Эль-Диарио». На первой странице имелась живописная фотография нашей троицы. Я с трудом себя узнал – глаза как щели, взгляд наиподлейший, горблюсь на скамье, будто закоренелый преступник. Сала смотрелся пьяным, а Йемон – просто как маньяк.

– Когда они это дельце обтяпали? – спросил я.

– Не помню, – ответил он. – Но обтяпали они его классно.