Рондел (СИ)

С другой стороны, с ней “подружился” Генри. Теперь его часто можно застать за душеизлияниями этому чуду флористики. И так как чудо могло передвигаться левитируя по воздуху, ничего удивительного, что он начал этим бессовестно пользоваться. Правда, все же большее время он проводил в каюте, прячась от чужих глаз в мешке с Косточкой. Лошадь, откровенно говоря, оставлять на суше жаль. Новую же потом где взять? Поэтому некромантка просто вытянула энергию из плетения, поднявшего скелет, и собрала осыпавшиеся кости в мешок. Достаточно снова напитать заклинание, и конь станет прежним. А вот лошадку Аманды пришлось оставить, на корабль их брать можно только за отдельную плату, превышающую цену этого копытного.

Стоит признать, судно они нашли с трудом. В последние месяцы участились нападения пиратов, так что в море выходили только вооруженные до зубов воинами и магами, а оттого очень дорогие, корабли. Конкретно на этом она уже встретила десятка два представителей разных рас, нанятых капитаном. Но вопреки всему, плыли они шестой день, а опасностью и не пахло. Кроме ведьмы с морской болезнью, терроризирующей всех встречных.

Да, у Эстрис выявилась непереносимость качки, так что она все время валяется в каюте, а если нет, то висит на борту, выворачивая кишечник в воду. Сейчас ей конечно уже лучше, организм привыкает, да и настои помогают, но вот настроение от этого не улучшается. И от того портится у окружающих. Вредная ведьмовская натура брала свое.

В небе громко кричала птица, наматывая круги, пока посудина плыла по русалочьим дорогам. Слышался плеск, перекатывания, шуршания. Где-то в трюме охотился на мышей кот, или кого он там ловил. Наверное, со своими обязанностями справлялся, потому что ещё ни одного грызуна никто не встретил. Алиса бездельничала на полный желудок, валяясь на своем покрывале и поглощая солнечную энергию. Все моряки и пассажиры привыкли к тому, что она исправно каждый день лежит на одном и том же месте часами, изредка меняя позы или переворачиваясь.

Синее море сверкало на солнце, лениво плыли белые барашки облаков по голубому небу. Идиллия, если бы не крики команды, сдобренные матерными и грубыми словечками, часто разносящиеся по всем просторам. Но они не давали уплыть сознанию.

Драко честно признавалась себе, что сильно разленилась. Всему виной эта атмосфера, навивающая только меланхолию, но никак не желание работать. Часы тянулись густой карамелью, и каждый прожитый день ничем не отличался от предыдущих. Она требовала действа. Импульса. Событий. А приходил такой же медленный день, как и предыдущие. Вначале она ещё занималась своими травами – следила за просушкой новых, сортировала и складывала старые, именовала их, вычитывала рецепты. Даже пробовала наловить водорослей. Но из последнего получилась только дурно пахнущая кучка. А потом занятия кончились, её вопросы по поводу функционирования корабля игнорировались, и оставалось только лечь и спать. Потому что нырять тоже не разрешалось, даже если ты маг.

Душераздирающе вздохнув, она села, осматриваясь и накидывая длинную белую рубашку на плечи. Солнечные ванны принимались в интересном наряде, именуемом в техно мирах - купальником. Девушка не смущалась оголять свое тело, хоть ей когда-то прививали скромность и чувство стыда. Привыкание к чужой моде вырабатывалось быстро, что свидетельствовал о мобильности, как и у всех Ходячих. Если ты ходишь из мира в мир, нужно отвыкать удивляться всему новому. Ходячие вообще не удивлялись, просто принимали. Быстро и без психико-моральных терзаний. Принимали чужой уклад, подстраивались, оставаясь при этом собой.

Но вот окружающие её бесстыдности не ценили, или же ценили слишком пристально, так что расхаживать в этих лоскутках ткани в одиночку всё же не лучшее решение. В приморских городах ходила своя мода на одежду для купания, и хоть она отдаленно походила на её купальник, но отличалась закрытостью и скромностью. Люди, что с них возьмешь?

Глядя на нарезающую круги птицу, Драко очень захотелось взлететь. Но левитировать она умела недостаточно хорошо для этого. Да и хотелось не так. С крыльями. Чтобы ветер раздувал крылья, рассекать воздух, падать и воспарять. И она поняла, что если сейчас не займет себя чем-то – сойдет с ума. От безделья. От тоски. От того, что ждать нужно ещё так долго!

Резко поднявшись и скинув с себя рубашку, она спустилась на палубу, и, плюнув на запрет капитана, с разбега сиганула за борт, окутывая себя воздушным коконом. Ей что-то кричали, один мужчина кинулся наперерез, но его оттолкнуло воздушной волной. И оказавшись в воде, оглушенная девушка некоторое время приходила в себя, судорожно дыша и опускаясь всё глубже, а потом взяла себя в руки, концентрируя воздух и сжимая его в пузырь на голове, и целенаправленно поплыла вниз.