Рони, дочь разбойника

Если хоть чуть помедлить, течение унесет его. Рони снова нырнула и поплыла под водой так быстро, как плывут, когда спасают кому-нибудь жизнь… И вот она уже возле Бирка. Он схватил ее за руку и рывком подтянул к себе. Теперь они оба крепко держались за ствол дерева и неслись по течению, прикрытые сверху густой зеленой листвой.

– Бирк, – прохрипела Рони еле слышно, – а я подумала, что ты утонул.

– Пока еще нет, – прошептал Бирк. – Но скоро мы оба утонем. Слышишь, как гудит водопад?…

Да, Рони слышала этот грозный гул воды, страшный голос водопада. И в эту пенящуюся, бурлящую круговерть их неумолимо несла стремнина. Водопад был уже совсем рядом, Рони это знала, она это чувствовала. А течение разгоняло их березку все быстрее, и все громче грохотал водопад. Вот сейчас, сейчас вода перевалит за гребень, рухнет с ними вниз, и начнется их последний путь, тот, что людям дано совершить лишь один раз.

Ей захотелось быть сейчас поближе к Бирку. Перехватывая руками ствол березы, она придвинулась к нему. Она знала, он думает сейчас то же, что она: лучше водопад, чем друды.

Бирк положил ей руку на плечо. Что бы ни случилось, они будут вместе до конца, сестра и брат, и ничто теперь их не разлучит.

А злобные друды просто обезумели. Куда делись эти маленькие человечки? Ведь пришло уже время рвать их в клочья. Но где они? Почему их не видно?

На реке не было ничего, кроме ветвистой березы, которую мчала стремнина. Детей, притаившихся в ее густой листве, друды не видели и, вопя от ярости, молниями метались над водой…

А Рони и Бирк были уже далеко от их дикой стаи и злобного воя не слышали. Зато они слышали все нарастающий грохот водопада и понимали, что сейчас наступит конец.

– Сестра моя, – прошептал Бирк.

Эти слова Рони не разобрала, но поняла их по движению его губ. И хотя из-за шума падающей воды они не слышали голосов друг друга, они продолжали вести свой разговор. Ведь им надо было успеть так много сказать. Про то, что, когда так сильно любишь, не боишься даже самого страшного, и про то, как хорошо так сильно любить… Вот о чем они говорили, хотя ни единого слова расслышать было невозможно. А потом они разом замолчали, взялись за руки и зажмурились.

Вдруг они почувствовали такой сильный толчок, что очнулись. Березка со всего маху врезалась в Водопадную Жабу. От удара деревцо затормозилось, закружилось в воде, и, прежде чем стремнина снова увлекла его, течение оттеснило березку ближе к берегу.

– Рони! – крикнул Бирк. – Давай рискнем!

Он оторвал ее руки от ветки, за которую она держалась, и оба они оказались в вспененном водовороте. Теперь каждый должен был сам бороться с безжалостной стихией за свою жизнь. Течение неумолимо тащило их к водопаду. А так близка была эта спокойная вода у берега, так близка и недостижима.

«Водопад наверняка победит нас», – подумала Рони.

Сил у нее уже не было вовсе. Сейчас она мечтала только об одном – перестать сопротивляться течению, погрузиться в воду, дать себя унести потоку и навсегда исчезнуть в белой пене. Но совсем рядом с собой она видела плывущего Бирка. Он, повернув голову, глядел на нее. Он все время оборачивался, искал ее глазами, и тогда она решила еще раз попытаться выплыть. И Рони поплыла. Из последних сил, до полного изнеможения.

И вдруг оказалось, что она уже бултыхается в спокойной воде. Бирк вцепился в нее, подхватил и доплыл с ней до берега. Но там силы изменили и ему…

– Но мы должны… Ты должна… – чуть слышно прохрипел он.

Необъяснимо как, но они все же выбрались, полумертвые, на разогретые солнцем прибрежные камни и тут же уснули, а может быть, потеряли сознание и даже не ведали о том, что спаслись.

В Медвежью пещеру они вернулись, когда солнце опустилось уже совсем низко. На каменной площадке у входа в пещеру сидела Ловиса, она ждала их.

15

– Дитя мое, – сказала Ловиса, – почему у тебя мокрые волосы? Ты ныряла?

Рони молча глядела на мать. Ловиса сидела, прислонившись к отвесной скале, такая же незыблемая и надежная. Но как Рони ни была полна любви к матери, она понимала, что лучше бы ей сегодня не приходить. В любой другой день, но только не сегодня! Сейчас она хотела остаться вдвоем с Бирком. Душа ее еще дрожала от всех ужасов и страха, которые им пришлось только что пережить. Лучше бы всего остаться вдвоем с Бирком, чтобы успокоиться и вместе порадоваться тому, что они живы!

Но под скалой сидела Ловиса, ее любимая Ловиса, с которой они так долго не виделись. Мать не должна почувствовать, что пришла не вовремя.

И Рони улыбнулась ей:

– Да, мы немножко поплавали с Бирком. Бирк! Рони стало ясно, что он вот-вот уйдет в пещеру. А этого она не хотела, этого просто нельзя было допустить. И она кинулась к нему и тихо спросила:

– Почему ты стоишь в стороне, почему не поздоровался с мамой?

Бирк холодно взглянул на Рони.

– С незваными гостями не здороваются, этому научила меня моя мать, когда я еще был грудным младенцем.