Ронья, дочь разбойника

Зато она вспомнила Бирка. Все эти дни она иногда думала о нем: как он там, в крепости Борки? И сколько еще времени пройдет, прежде чем Маттис в конце концов выгонит его отца и весь этот разбойничий сброд из замка?

Каждый день Маттис строил новые потрясающие планы изгнания Борки из Маттисборгена, но ни один из них не годился.

— Не годится, — говорил Пер Лысуха в ответ на все, что придумывал Маттис. — Тебе надо быть хитрым, как старая лисица, потому что силой тут не возьмешь.

Не в духе Маттиса было хитрить, как старая лисица, но он старался, как мог. И пока это дело тянулось, грабежи случались не очень часто. Разбойникам Борки тоже, верно, надо было кое о чем подумать. И люди, которым приходилось пробираться в эти дни разбойничьей тропой, недоумевали: куда подевались все разбойники? Они не понимали, почему в лесу стало так спокойно. Куда попрятались все эти разбойники с большой дороги? Кнехты фогда,[8] которые так неотступно охотились за Боркой, нашли грот, где раньше было его разбойничье логово, но там теперь было пусто и тихо. Борки не было видно нигде, и кнехты с радостью покинули наконец-то лес Борки, мрачный, холодный и дождливый в эту осеннюю пору. Они знали, что там, далеко в Маттисборгене, тоже живут разбойники, но, видно, неохотно вспоминали об этом.

Худшего места в округе не было, и разбойничьего хёвдинга, который там свирепствовал, поймать было труднее, чем орла на вершине скалы. Лучше было оставить его в покое.

Большую часть своего времени Маттис тратил на то, чтобы попытаться выведать, чем занимаются разбойники Борки в Северном замке и как лучше всего до них добраться. Поэтому каждый день он выезжал на разведку. С несколькими своими людьми он объезжал лес с северной стороны, но захватчики Северного замка не показывались. В лесу было тихо и мертво, словно никаких разбойников Борки и в помине не было. Они, как удалось узнать, изготовили себе великолепную веревочную лестницу, так что могли без труда спускаться со скалы, на которой стоял замок, и снова подниматься наверх. Один-единственный раз видел Маттис, как они спускаются вниз. Тут он, потеряв голову, ринулся как сумасшедший вперед, чтобы взобраться наверх. Его разбойники последовали за ним, горя желанием сразиться с врагом. Но тут из бойниц крепости Борки посыпался дождь стрел, и одна вонзилась Коротышке Клиппу в бедро, так что ему два дня пришлось пролежать в постели. Насколько можно было понять, веревочная лестница спускалась вниз под строжайшей охраной.

Осенняя мгла тяжелым покровом нависала над Маттисборгеном, и разбойникам было не по себе оттого, что они так долго сидят без дела. Они стали беспокойными и препирались между собой злее обычного, так что Лувис под конец пришлось их резко осадить:

— Скоро у меня уши лопнут от всех ваших ссор и перебранок. Чтоб вам пусто было! Убирайтесь прочь, если не можете жить в мире!

Тут они замолчали, и Лувис заставила их заниматься полезной работой: убирать и чистить курятник, овчарню и козий загон, чего они терпеть не могли. Но никому не удалось увильнуть от дела, кроме Пера Лысухи да тех, кто в это время стоял в дозоре у Волчьего ущелья и наверху, у Адского провала.

Маттис также делал все, что мог, желая избавить своих разбойников от безделья. Он взял их с собой охотиться на лосей. С копьями и самострелами отправились они в осенний лес. И когда притащились домой с четырьмя огромными лосями, которых сразили наповал, Пер Лысуха, довольный, ухмыльнулся:

— А то все куриный суп, да баранья похлебка, да каша. Нет, так долго продолжаться не может, — сказал он. — Теперь есть что пожевать, а самые мягкие кусочки достанутся беззубому, это уж всякому ясно!

И Лувис жарила, коптила и солила лосятину; если добавлять ее к куриному жаркому да баранине, хватит на всю зиму.

Ронья, как всегда, проводила время в лесу. Теперь там было совсем тихо, но ей нравился осенний лес. Под ее босыми ногами расстилался влажный, зеленый и мягкий мох, в лесу так славно пахло осенью, а ветки деревьев блестели от влаги. Погода была дождливая. Ей нравилось также сидеть съежившись под густой елью и слушать, как снаружи тихо капает дождь. Иногда он поливал так, что шумел весь лес. И это тоже было ей по душе. Животные редко показывались теперь в лесу. Ее лис с лисицей и лисятами сидели в норе. Но иногда в сумерках она видела, как на полянку осторожно выходили лоси. А иногда между деревьями паслись дикие лошади. Ей очень хотелось поймать дикую лошадку, и много раз она пыталась это сделать, но ей не удавалось. Они были такие пугливые, и наверняка приручить их будет трудно. Хотя, пожалуй, настала уже пора обзавестись лошадью. Она сказала об этом Маттису.

— Да, если у тебя хватит сил самой поймать ее, — ответил он.

«Когда-нибудь я это сделаю, — подумала она. — Я поймаю маленького, хорошенького жеребенка, возьму его в замок Маттиса и приручу его так, как Маттис приручал всех своих лошадей».