Ронин

Возможно, тогда моя миссия шахида-камикадзе будет обречена на провал. Скорее всего, так. Иначе не имеет смысла скрывать от меня истинную цель путешествий во времени. И это нарочито небрежная фраза, что я могу углубляться в прошлое настолько глубоко, насколько мне захочется? Скрытый намек и явное подталкивание именно к этому действию. Что ж, если не будет другого выхода и это выход. Даже захвати я мечи у сенсея, выйти отсюда проблематично. Пуля как это не печально хоть и дура а штык молодец, но дура быстрая. И выход у меня здесь один — сдохнуть. Так или иначе, но сдохнуть. Если профессора от дел удалили, значит, он ещё нужен. Значит, затевается нечто серьезное. А моё молчание станет воистину гробовым. Не верь, не бойся, не проси. Три «НЕ» проверенных временем. А я никому и не верил, даже Светлане, то есть Даше. Просто фокус с капсулой мне понравился. И рассуждения типа: А чего мне терять? И привело к тому, что капсулу я проглотил. Но уходить сразу я не собирался, мне хотелось ещё раз увидеться с мастером. А возможно все решил голос Светланы и это её последнее: — Да. Произнесенное глухим, надтреснутым голосом, так, что меня бросило в жар.

Глава 7. Экс.

«Мы готовили себе обед сами. Собственно, там и делать-то было нечего, потому что мы не работали, а жили на средства, которые выдавала нам казна: три рубля в месяц. Ещё партия нам помогала. Главным образом мы промышляли тем, что ловили нельму. Большой специальности для этого не требовалось. На охоту тоже ходили. У меня была собака, я её назвал «Яшкой». Конечно, это было неприятно Свердлову: он Яшка и собака Яшка. Так вот, Свердлов, бывало, после обеда моет ложки и тарелки, а я никогда этого не делал. Поем, поставлю тарелки на пол, собака все вылижет, и все чисто. А тот был чистюля».

Из воспоминаний И.Джугашвили о Туруханской ссылке.(со слов Н.С.Хрущева)

На улице было совсем темно. Тьма египетская, не иначе. Если в довоенное время улицы освещались хоть светом из окон домов, где царило электричество и советская власть, то сейчас свет от свечей и керосинок на улицу проникать не хотел ни в какую. Только проходя мимо окна, можно было заметить, тусклое призрачное свечение притаившейся за стеклом жизни. Электричество без сомнения знали, и оно существовало где-то в центре, где булыжные мостовые мели бородатые дворники в тяжелых фартуках с медными номерными бляхами. Где-то там в центре, играла в ресторане музыка, и щеголи во фрачных парах подавали руки томным дамам, выходящим из экипажей. Где-то там, ели омаров, пили игристые вина, курили сигары, танцевали фокстрот. Или не танцевали.

По крайней мере в моё время его уже танцевали. И как тут не усмехнуться, если своим временем я уже считал по привычке предвоенное время. Аргентинское танго!

Это было что-то! Это потом оно стало прилизанным, испорченным множеством ненужных движений, излишней манерностью. А тогда…Тогда, в начале. Сколько скрытой силы и страсти в скупых и строгих движениях. Справедливости ради стоит казать, что неприличным танго считалось с самого начала и было от чего. Увидев первый раз одну знойную пару я подумал, что они супруги. По крайней мере после такого…, партнер как честный человек должен был на ней жениться.

Какие танцы Дуся? Подумал я, про себя. И куда это понеслись мои мысли? С ночлегом не определился. Карася не доел а слюноотделение от вымышленных омаров и нежной изнывающей от жира стерляди такое, что того и гляди захлебнусь. Нет, с этим положительно что-то нужно делать? На улице ночевать последнее дело. Весна. Ночи холодные. И язву заработать от нерегулярного питания можно запросто. Я человек давно уже не избалованный и для ночлега вполне сгодился бы сеновал, а для ужина горбушка хлеба с молоком. Но мне почему-то кажется, что постучись я сейчас в первую попавшуюся дверь никто не поспешить меня принять с распростертыми объятиями и деньгами моими не заинтересуется. Очень уж не гостеприимно топорщатся частоколы заборов и лают надрываясь собаки. Впрочем, здесь в районе городского рынка должна же быть какая-нибудь ночлежка для мелких торговцев, приезжающих с повседневными, не дорогими товарами. Крестьянин там какой мясо не распродавший. Ах! Ничего нет вкуснее свежины! Когда ещё парное мясцо томиться в казанке на собственном жире с крупно порезанным репчатым луком.

— Тьфу!