Ронни. Автобиография (ЛП)

Мы с Китом все еще находились в Мюнхене, когда копы обыскали «Уик» в надежде найти его. Они следили за коттеджем в конце сада целый месяц из гостиничного номера наверху Ричмонд-Хилла. Однажды ночью они решили напасть внезапно, но ничего особенного не случилось. Кита не было там уже две недели как. Очень эффективно… Однако они нашли четыре дорожки кокаина, и мою жену Крисси в одной кровати с её подругой Лоррейн. Крисси осталась одна в огромном доме, и её знакомая приехала, чтобы составить ей компанию.

Девчонок арестовали из-за кокаина.

Газеты взялись за эту историю, и я прочитал об этом как о лесбийской вечеринке с наркотиками.

В статье говорилось, что «летучий отряд» (очень низко летучий) обнаружил девушек в голом виде. В это дело вмешалась секретарь «Стоунз» Ширли Арнольд, и адвокаты припугнули газетчиков.

Крисси потом объяснила мне, что же на самом деле случилось, и я теперь понимаю, почему пресса встала на уши. Крисси освободили. Я нимало не удивился тому, что копы обыскали «Уик». Каждый раз, когда Кит покидал его, то одевался в какой-нибудь заморский наряд, а когда мы все собирались погрузиться в ожидавший нас лимузин или большой «Бентли», таких собиралась целая толпа. Все разноцветные, и все покидают «Уик». Мы не были инкогнито. Но и без этого должно было быть очень, очень ясно, что «Уик» не был каким-то обычным жилищем.

10. Трейлер

В турне «Стоунз» 1975 года было запланировано 46 шоу в 27 городах Америки, и оно открывалось в «Батон Руж» в Государственном университете Луизианы 1 июня. Это был мой 28-й день рождения и одновременно мой дебют. Мы вышли на сцену под музыку «Фанфар для простого человека» Аарона Копленда. Но вся та кутерьма, которая сопровождает «Стоунз», куда бы мы не направлялись, в реальности началась за 5 недель до этого в Манхэттене.

26 апреля мы все вылетели в Нью-Йорк и заселились в 2 гостиницы под вымышленными именами. Мик и Чарли остановились в «Плазе» на Сентрал-Парк-Сайт под именами Майкл Бенц и Чарли Форд. Я, Кит и Билл вселились в «Пьер» на 5-й Авеню как мистер Бентли, Билл Остин и Ронни Моррис. С нами был и Билли Престон — под именем Билли Хиллмен. Заметьте себе, пожалуйста, которые двое взяли себе фамилии как у дорогих машин, и кто — как у обычных подержанных авто.

Спустя несколько дней утром, около семи, мы собрались в «Плазе», прошли через заднюю дверь, сели в фургон для перевозки мороженого и проехались до угла 12-й Стрит и 5-й Авеню. Там нас ждал огромный тягач-трейлер с усилителями и инструментами на нём. Это была задумка Чарли. Он прочитал где-то, что черные джазмены любили въезжать в Гарлем играющими на трейлере, так что он спёр у них эту идею для нас.

Мы объявили о пресс-конференции, посвященной началу турне, и попросили представителей СМИ встретить нас у ресторана «Feathers» («Перья») на 9-й Стрит и 5-й Авеню. С тех пор мы стали часто практиковать подобные приманки для прессы, но сейчас их придумывать стало все сложнее, так как нас уже слишком хорошо знают. Но тогда было всё просто, и все наивно ожидали, что мы дадим целую кучу интервью один на один за ресторанными столиками.

Вместо этого мы забрались на трейлер, на который был уже прикреплен задник с символом турне, включили аппаратуру и начали играть «Brown Sugar». Нас повезли к ресторану, в то время как уже началась собираться толпа, которая последовала за нами; мы остановились на достаточное время для того, чтобы привлечь к себе внимание, а затем продолжили курс вниз по 5-й Авеню. Журналисты рысью поспешили за трейлером с криками и жалобами по поводу того, что мы обещали дать им интервью. И чем сильнее они кричали на нас, тем сильнее мы кричали на них: «Идите на…».

Мы продолжали играть и катиться, и все больше и больше народу следовало за нами пешком, словно за Крысоловом, что создало проблемы с дорожным движением во всей той части Манхэттена. Кто-то поднимался из метро, смотрел, как мы едем, и Бог его знает, о чём он думал в это время.

Копы оказались тут как тут, они старались управлять толпой, и я узнал среди них двоих с турне «Faces». Они показывали на меня пальцами и кричали: «Эй, Ронни, ты обещал мне билеты… Где мои билеты?»

Я также заметил, как Шеп Гордон вышел из-за угла со своим портфелем и направился в свой офис. Он был менеджером Эллиса Купера и Гроучо Маркса. Он заметил меня, среагировал на это и воззвал: «Какого *** вы тут делаете?» Но я не смог вступить с ним в диалог, так как и без того был занят одновременно удержанием равновесия и игрой на гитаре.

Тем же вечером мы все заселились в домик в Монтауке на восточной оконечности Лонг-Айленда, чтобы порепетировать перед турне. Я тогда даже и не знал, что это был дом Энди Уорхола. Энди ошивался рядом, но много с нами не разговаривал. Он наблюдал за нами, а я — за ним, и он всегда производил на меня впечатление человека-произведения искусства, всюду щелкая своей расписанной от руки камерой «Брауни».

Спустя месяц или вроде того мы еще оставались в Монтауке, уже почти готовые отправиться в турне, как вдруг Мик протянул мне контракт. Я стал наёмным рабочим.