Ронни. Автобиография (ЛП)

Она почувствовала себя в довольно затруднительном положении, серьезно обеспокоенная, и, не зная, что делать, спросила, можно ли ей снять комнату. Парень за столом сказал, что у них нет свободных комнат, так как в Париже сейчас неделя мод. Кстати, все парижские отели были тогда забиты до отказа.

Она чуть не разрыдалась. Она оказалась на мели, без денег. Наверное, тот тип, наконец сжалился над ней, разрешив ей занять комнату горничной на верхнем этаже. Комнаты в «L’Hotel» очень маленькие, а комнатка горничной была больше похожа на кладовую. Она поднялась наверх, чувствуя себя идиоткой, которую заманил в Париж какой-то рок-музыкант, и попыталась заснуть на этой нелепой узкой кровати. Но заснуть ей не удалось, так как она чувствовала себя настолько глупой, что злилась на меня и просто не могла вообразить, как ей убраться отсюда следующим утром.

Она просыпалась каждый час и звонила в холл, чтобы узнать, приехал ли я. Но там по-прежнему отвечали, что нет. Она не могла знать, что на «Конкорде», на котором я летел из Нью-Йорка, сломался двигатель (когда он остановился на скорости 1100 км/ч, мой кофе разлился по проходу), так что мы сделали аварийную посадку в аэропорту Шэннон в Ирландии, и некоторое время провели в зале ожидания. Фредди Сесслера приняли за Мика Джаггера, что ненадолго подняло нам настроение, и когда, наконец мотор починили, мы полетели дальше. Как только мы приземлились в Париже, я помчался в «L’Hotel» с Китом на буксире.

Как только я приехал, то понял, что даже не знаю даже её настоящего имени. Она работала моделью как Джо Ховард, но когда я спросил на ресепшене о Джо Ховард, клерк, который был не тот, кто поселил её ночью (и потому не знал, что она здесь ждет меня), смотрел на меня пустым взором. Я попытался описать её, но это ничего не решило. Наконец, я убедил его показать мне список гостей. Как только я взглянул на все имена, то заметил «Дж. Карслейк», и сделал вывод, что я близок к разгадке, так как это имя начиналось на Дж. Я сказал ему, чтобы он вызвал её.

Клерк за столом показал на часы и сказал, что, скорее всего, не сможет никому позвонить в такой час, за тем лишь исключением, что я должен быть уверен в том, что это — та самая персона. Наверное, он увидел, как я хотел видеть эту самую персону, и позвонил наверх. Когда ответил женский голос, он спросил: «Вы мисс Карслейк? Вы ли также мисс Ховард? Вы знаете мистера Вуда? Он здесь».

Я услышал, как она вскричала: «Пришлите его наверх».

Она выпрыгнула из кровати, быстро прихорошилась, и я постучал к ней в дверь. Она открыла, я вошел, Кит — тоже. Он прошел вслед за Джо, сел за маленький стол и, не говоря ни слова, вытащил ложку и стал готовить себе дозу. Джо вскочила, не в силах вымолвить ни слова, потому что она никогда не видела ничего похожего. Кит вмазался, потом взглянул на неё, сказал: «Ты, наверное, Джо? Привет, дорогая!», — и смачно её поцеловал. Джо вперила суровый взгляд на меня. Я только вымолвил: «Извини уж моего друга, мы всюду ходим вместе». Мы так и делали в то время. И следующие несколько лет мы постоянно тусовались втроем: Кит, Джо и я. Патти (жена Кита) тоже присоединялась к нам — таким образом, нас становилось четверо. Мы могли тусить бесконечно, придумывать для себя долгими вечерами небывалые страны, наслаждаться музыкой, путешествиями и созерцать друг друга.

Кит остался с нами на 3 дня. Имейте в виду — эта комната была размером с телефонную будку. Менеджмент отеля должен был быть удивлен тем, что произошло с нами. У нас ведь была только одна кровать, для Джо и меня, и Кит занял всё её оставшееся пространство. Нам оставалось всего ничего.

Джо все время спрашивала меня: «Когда же мы выгоним Кита?» Но мы не могли оставить его одного в опиумном дурмане. Плюс ко всему эти три дня прошли для Джо и меня мгновенно. На третий день Кит, который чувствовал себя уже посвежее, предложил: «Мы тут целых три дня, почему бы не перебраться на мою квартиру?»

«На твою квартиру?» — Джо не могла поверить, что у него есть собственное жилье в Париже, а он тем временем провел три долгих дня с нами в нашей крохотной комнатке. Так что мы выбрались из «L’Hotel» и поехали на квартиру. Это место было совершенно вверх дном, но в ней было больше спальных мест, чем в том нашем шкафу.

Кит предоставил нам свою кровать, а Джо занялась приведением всего жилища в порядок, где мы и свили гнездышко. Мы закрыли дверь, оставив Кита одного, разделись, прыгнули в койку и занялись делом.

Наконец, мы упали на пол, оказались зажатыми у стены и не могли встать. Кит услышал шум, прибежал и обнаружил нас обоих голыми у стенки. Мы все ржали. Так началась наша совместная жизнь. И хотя Джо уезжала домой каждую неделю, чтобы повидать своего сына, следующие 5 месяцев мы провели в Париже, бешено влюбленные друг в друга.