Ропот Бездны

Парни, пыхтя, наконец-то втащили котел в предкухонный зал, не обратив никакого внимания на зрительницу. Девушка недовольно прикусила губу и отвернулась.

Теперь она смотрела прямо на Энки.

– Эй! Ты чего бездельничаешь?!

Ее взгляд упал на ал'сору Энки, рот приоткрылся от удивления. Девушка резко опустила голову, волосы ее взметнулись, упав на лицо. Она испугалась, что по неосторожности посмотрела жрецу в глаза и – что еще хуже – резко его одернула.

– Не переживай, – улыбнулся Энки.

Но девушку его слова не успокоили. Наоборот, она вздрогнула всем телом и попятилась. Энки хотел добавить что-то еще, как-то ее ободрить, но девушка уже умчалась.

– Ну вот и все, – вздохнул Арата. – Сейчас нас выкинут. Опять.

Щеки Энки вспыхнули. Из Главного дворца Энки выпроваживали не раз и не два. Но он всегда возвращался, будто нечто неудержимо тянуло его к родне.

– Тогда поспешим, Арата. Гостевые комнаты…

– Энки, мы не успеем.

– И почему ты думаешь, что небеса над твоей головой вечно темные?

– Нет же! Смотри: сюда идут твои мать и брат.

Ишари и Зуэн быстро шли по каменной дорожке. Старший брат что-то втолковывал матери, даже не думая понижать голос. Вскоре Энки, а также весь двор, могли различить его слова.

– …должен занять его, почтенная мать! Я заслужил!

– Только я решаю, чего ты заслуживаешь.

– Ты знаешь, что я лучше справлюсь! Пришло мое время. Меня поддерживают другие семьи, а ты… В обители еще помнят, что ты пыталась укрыть брата, приговоренного вершителями.

– Всем также известно, что моя вина не была доказана.

Губы Зуэна изогнулись в усмешке.

– Не становись у меня на дороге, мать.

Ишари резко остановилась, услышав столь фамильярное обращение. Она нахмурилась.

– За свои слова ты понесешь наказание. – Она указала пальцем на каменную дорожку. – На колени. Будешь так стоять, пока не взойдет солнце нового дня.

– На глазах у них?! – возмутился Зуэн, кивая на высокородных, которые первыми пали ниц, уткнувшись лбами в каменную кладку.

Увидь они на коленях жреца, им пришлось бы несладко, поэтому высокородные предпочли разделить наказание.

– На колени, Зуэн! Немедленно!

– Я не собираюсь…

Зуэн приподнял руку, будто намереваясь оттолкнуть Ишари. Энки не стал размышлять, хватило ли бы у Зуэна дерзости ударить мать.

– Брат!

Зуэн и Ишари обернулись.

– Опять ты? – В несколько шагов преодолев разделявшее их расстояние, Зуэн грубо схватил Энки за плечо. – Уходи. Я предупреждал тебя не единожды, чтобы ты не показывался.

– Мы с Аратой зашли посмотреть на твою невесту, – сказал Энки, и Арата тут же простонал «не втягивай меня в это», прикрывая лицо ладонями.

– Вот как? – Зуэн обернулся на Ишари. – Никаких сомнений. Он такой же, как ваш брат, почтенная мать.

– Уходи, – бросила Ишари, не смотря на младшего сына. – Не хочу, чтобы тебя заметили рядом с моим домом.

Жрица направилась к главному входу во дворец, раздавая слугам новые приказы.

– Ты ее слышал, Энки. – Зуэн без особой нежности подтолкнул брата в спину. – Ступай.

– Мы уже уходим! Уходим! – Арата засеменил к выходу, спеша поскорее убраться от Зуэна. – По крайней мере, на этот раз он не выкинул нас собственноручно. Видишь? И я могу замечать не только тьму над своей головой.

Бредя к выходу, Энки заметил, что Зуэн встает на колени, принимая наказание. Сердце в груди молодого жреца сжалось. Да, старший брат стоял на коленях, но жалким себя чувствовал Энки. Его наказание, которое он неизвестно чем заслужил, тянулось с самого рождения. Завтра с первыми лучами солнца Зуэн поднимется на ноги и гордо встанет рядом со своей семьей, а Энки так и останется не у дел.

Остаток дня Энки провел в Малом дворце, погруженный в размышления, как и хотела Сатеша. Вот только думал он не о глубинах благочестия, а о своем убитом вершителями родиче. Зуэн сказал, что Энки напоминал дядю. Значит, старший брат о чем-то слышал, но вряд ли поделится своими знаниями. Отказывалась ли семья от Энки только потому, что он был похож на опального родственника?..

Никто никогда не говорил о семье матери Энки, ему даже записей о них не удалось найти. Восточный народ ашу'арат ценил семейные связи, и каждый родственник был кирпичиком в фундаменте их крепости. Однако те, кого считали недостойным, вычеркивались из памяти. Какой же проступок совершил брат Ишари?..

За этими мыслями Энки почти забыл о приближавшемся посвящении.

Когда заходящее солнце окрасило небо алым, Сатеша негромко позвала его, вырвав из лабиринта мыслей. Настала пора отправляться в храм. К Энки пришло внезапное осознание: сегодня он вступит во взрослую жизнь. Важное событие для любого жреца, высокородного или воина народа ашу'арат. Посвящение было овеяно тайной, и ни один наставник не говорил, что должно на нем произойти.

Энки нервно сглотнул.

– Уже?

– Да, достопочтенный господин.