Роркх 3

Мы шли какими-то коридорами. Стены здесь состояли из тонких деревянных заборчиков, которые больше походили на перекрытия для загонов. Впереди забрезжил свет. Мы вышли на большое открытое пространство. Здесь не было тумана, но и лампы располагались слишком высоко, чтобы давать нормально освещение. Но стоило мне об этом подумать, как раздались громкие щелчки. Одновременно с каждым из них врубались целые гирлянды ламп. Заиграла веселенькая музыка, словно со старых грампластинок. Мы оказались на краю огромной круглой арены. Оглядываясь по сторонам, я видел ряды скамеек и кресел. Они каскадом уходили вверх. Весь зал был забит костями. Скелеты в платьях, костюмах, фраках, куртках и плащах сидели на своих местах. Сотни пустых глазниц уставились на нас. У меня побежали мурашки по спине от этой картины. Я глянул на Рино, но тот пока держался.

А в центре арены стоял Маус. Вернее, человек очень похожий на его ханта. Черный костюм, высокий цилиндр, трость с круглым набалдашником. Разве что широкий плащ был оторочен красной подкладкой, а не серой, как у нашего друга. Но даже перчатки были белого цвета. Один в один.

— Господа! — воскликнул шоумен, и его голос эхом разнесся вокруг. — И прекрасная леди, разумеется.

— Он вам никого не напоминает? — спросил я. — Даже повадки похожи.

— Вообще копия, — сказал Рино.

— Тем хуже для нас, — произнес Овер.

— Жалкий подражатель, — ну кто бы сомневался.

— Добро пожаловать, — продолжал тем временем вещать незнакомец, — на шоу величайшего и знаменитейшего волшебника и чародея, Адреано Пал…

Я выстрелил. Простите, не сдержался. Здесь только я имею право толкать пафосные речи и играть на публику. Разумеется, желаемого эффекта я не достиг. Это было бы слишком просто. Великий маг, волшебник и что-то там еще, просто рассыпался осколками зеркал.

— Палтини!

Закончил он, скандируя сотнями своих копий, расположенных вокруг арены. Ана пустила короткую очередь от бедра. Еще четыре зеркала разбились.

— Двадцать восемь лет несчастья, юная леди, — ухмыльнулся шоумен парой десятков лиц.

— Ну нет, с меня хватит, — произнес Маус. — Этот слащавый ублюдок мой.

— Как самокритично, — тихо сказал Рино.

В то же мгновение Маус развернулся. Позади нас стояли точно такие же копии циркача.

— В эту игру можно играть вдвоем, — сказал наш иллюзионист и прыгнул в зеркало.

В тот же момент десятки Маусов бросились в атаку на десятки шоуменов. Мы лишь ошарашенно наблюдали за происходящим. Наш друг на ходу метнул в противника карту, но тот лишь немного отклонил голову, пропуская ее мимо себя.

— Ложись, — истошно заорал я, валя кого-то с ног. В следующее мгновение у нас над головами просвистела целая колода острых карт. Они со свистом вылетали из зеркал и били в противоположные. На землю посыпались сотни осколок, а веселенькая музыка дополнилась звоном бьющегося стекла. Маус с скрестил шпагу с тростью своего противника и в тот же миг разлетелись оставшиеся зеркала. А вместе с ними погас и свет.

Я медленно поднялся на ноги, ожидая, когда глаза наконец привыкнут к темноте. С меня посыпались осколки зеркал. Они не просто ломались, они, блин, взрывались. Ненавижу зеркала.

— Все целы? — тишина. — Ребят? Рино?

Никого. Я аккуратно поводил руками вокруг. Присел на корточки и ощупал солому под ногами. Я же точно кого-то повалил на землю, когда падал. Никого. Что-то мне это напоминает. Я тут же ощупал себя. Револьверы на месте. Все три. Одежда и экипировка тоже. Ну хоть это радует. Но что вообще происходит.

Щелчок. Над головой зажегся свет. Я понял, что верчусь на месте с двумя Ампексами в руках. Пусто. И я больше не на арене. Какой-то склад? Штабеля ящиков напоминали хаотично разбросанные колонны. Чувство тревоги усилилось неимоверно. Что-то грядет. Свист разрезал тишину. Я не успел ничего сделать. А у Ролла нет такой крутой реакции и инстинктов.

Я отскочил за одну из колонн, прижавшись спиной к ящикам. Опустил взгляд. Рукоятка ножа торчала из груди. Аккурат между стальными пластинами брони. Я отпустил Ампекс и попытался достать нож. Лезвие, длинной в пару сантиметров, оканчивалось неровным раскаленным краем. Через дыру в груди вытекала другая расплавленная часть, пополам с кипящей густой кровью. Пара секунд и края раны застыли и затвердели. Больно, имп вас всех задери.

* * *