Роса на солнце

   Этот день начался для Турпала Медоева гораздо лучше, чем предыдущие три, проведённые в душной, раскалённой стальной коробке контейнеровоза «Кенгуру», пришедшего в Ялту из Трабзона. Контейнеровоз был огромный, переделанный из обычного сухогруза постройки начала пятидесятых, но вместить на грузовые нижние палубы полторы тысячи боевиков было не простым делом. Надо было взять также немалый запас оружия и, особенно, боеприпасов и скрытно разместить на тех же нижних палубах. Все желающие на «Кенгуру», понятное дело, не поместились и следом плыл сухогруз «Дарданеллы», неся в чреве ещё полторы тысячи бойцов. В итоге получилось и в тесноте, и в обиде. Когда три тысячи обвешанных оружием воинов Аллаха, видевших море только по телевизору, и живших всю свою жизнь в горах или пустынях, запихивают на борт контейнеровоза, получается не очень хорошо, прямо скажем, скверно. Турпал с содроганием вспоминал жуткую вонь носок своих соратников, гнусный запах пота, смешанный с запахом блевотной жижи, извергаемой из желудков непобедимых федаинов во время приступов морской болезни, жесткую и неудобную трехъярусную койку, покрытую тонким матрасом. Хуже, чем в московском КПЗ, где Турпал оказался после очередной драки с «руснёй» из студенческой общаги. Да…были времена. Сейчас ему казалось, что все это было в другой жизни. Сытой и сладкой. Московский ВУЗ, где он и полсотни его земляков учились на филологов (потому, что квоты на юристов для их республики были уже исчерпаны), солидная стипендия, выплачиваемая федеральными властями, доступные русские девки и их трусливые русские ухажеры, «шуршащие» для них, кавказцев по мелочам. Запуганные бабки-коменданты и даже университетские преподаватели. Стипендии на развлечения не хватало, и вскоре его дядя Хасан, владевший в Москве автосервисом и несколькими гаражами, пристроил его и пару верных друзей к «семейному бизнесу»: угонять роскошные машины. Московские жители любили хорошие тачки, а тачки, как известно, нужны настоящим мужчинам на Кавказе, а не трусливым свиньям в Москве. Сами они машины не выслеживали, их «выпасали» прикормленные дядей гаишники. Турпалу и его друзьям оставалось только дождаться сигнала от «мусаров», когда «терпила» остановится в подходящем месте, и выкинуть свинью из тачки. Предварительно, как следует, отлупив. Хасан почти всегда был доволен работой племянника и щедро ему платил. От собственной крутости и власти Турпал был на седьмом небе от счастья. Жизнь в столице напоминала рай: русских блядей, он менял каждую неделю, а парней, соседей по общежитию, заставлял бегать ему за водкой и стирать одежду и носки. И самое главное, что все терпели эти унижения безропотно. Он был волк, а они — бараны…А один волк может задрать много овец…

   Однако вскоре что — то изменилось. Эти бараны, рабы, эта трусливая «русня», ранее не смевшая поднимать головы в разговоре с вайнахами, вдруг подняли головы и стали смотреть им в глаза. От природы Турпал был не глуп и сразу обратил на это внимание лидера их студенческой группировки «Кавказские волки»- Зелимхана Шароева, огромного двадцатипятилетнего борца-классика с немалым, кстати, боевым опытом. Тот лишь отмахнулся, наливая себе в стакан коньяка.

   — Русня — трусы все…хуже шакалов…