Роскошь

— Питер, пожалуйста. У меня очень плохое предчувствие. Что случилось?

Он сел рядом с ней, взял ее руки и радостно посмотрел на неё.

— Я получил новую работу, Тесс. Намного лучше, чем эта. Платят лучше, всякие прочие выгоды, регулярная зарплата, командировочные. Я должен лететь в Нью-Йорк, и пройти двухнедельное обучение до того как приступлю к работе.

Тесса едва не рассмеялась от облегчения. Она думала, что он скажет ей что-то ужасное, а он так порадовал её.

— Но это фантастика, Питер! Я так за тебя рада!

Она обняла его за шею, прижимаясь ближе. Поцеловала его в щеку, надеясь и мечтая, что может сегодня он, наконец, займется с ней любовью, впервые за несколько месяцев.

Но ее надежды были разбиты, когда он в очередной раз осторожно освободился из её объятий и слегка отодвинулся от неё. Он крепко держал её руки в своих.

— Спасибо, Тесс. Это отличная возможность, я именно об этом и мечтал. Я рад, что ты счастлива за меня. Хотя, думаю, все будет по-другому, когда ты узнаешь подробности.

Тесса с опаской посмотрела на мужа.

— Какие подробности?

Питер вздохнул и провел рукой по волосам.

— Работать предстоит на Ближнем Востоке, — спокойно сказал он. — Новая для меня территория. Никакой больше Азии.

Она слегка пожала плечами.

— И что в этом плохого? Разве лететь туда дольше, чем в Азию?

Он сделал паузу, будто тщательно подбирая слова.

— Ты туда не поедешь, Тесс. Я еду на Ближний Восток. В Бахрейн, если быть точным. Я перееду туда, буду работать там постоянно.

Тесса почувствовала, словно её ударили в солнечное сплетение, и изо всех сил пыталась дышать.

— Так что, мы переезжаем? Оставляем Сан-Франциско и переезжаем в Бахрейн?

Он покачал головой.

— Не мы — я. Я не могу взять тебя с собой, Тесс. Я буду жить с тремя другими журналистами и фотографами. И даже если бы я жил один, я бы не смог тебя там оставить. На Ближнем Востоке женщины живут совсем по-другому. Ты не смогла бы найти там хорошую работу, выходить из дома когда тебе хочется. Да, Бахрейн одна из самых современных стран в той части мира, но у тебя все равно не будет той свободы, которая есть у тебя здесь, и ты постоянно должна будешь быть начеку. Каждый раз, когда я буду уезжать, я буду за тебя волноваться.

Слезы навернулись на её глазах.

— Со мной все будет хорошо, — прошептала она. — Я сделаю все что угодно, пока я могу быть рядом с тобой, и мы можем быть вместе.

— Нет, Тесс. Такая жизнь не для тебя. Каждый раз, когда я уезжал, ты была словно пленница, — сказал он. — И я думаю, что буду отсутствовать дольше, чем сейчас, может быть месяц или два, уезжая в Сирию, Египет и Ирак.

Слезы потекли по её щекам.

— Так…и…как часто ты будешь приезжать? — спросила она надломленным голосом.

Питер закрыл глаза и сделал глубокий вдох.

— У меня будет две недели раз в квартал.

— Что??? — воскликнула она. — Я буду видеть тебя только восемь недель в году?

— Нет. Позволь мне закончить. Я не вернусь в Сан-Франциско. Когда я уйду, это будет конец. Мы должны положить этому конец, Тесс. Мы уже пробовали так жить, ничего не вышло.

Она прятала лицо в руках, пока ее тело сотрясалось от рыданий.

— Не оставляй меня, Питер. Мне все равно, если я смогу видеть тебя только несколько недель в году. Пожалуйста, не делай этого, — умоляла она. — Просто не оставляй меня одну, пожалуйста.

Он осторожно взял её за руки и положил её голову себе на плечо.

— Тсс. Успокойся, хорошо? Ты знаешь, что мы должны это сделать, Тесса. Мы должны были закончить все давным-давно. То, что у нас сейчас это не брак, и на самом деле никогда им не был. И ты знаешь это не хуже меня. Это несправедливо по отношению к тебе.

— Это не правда, — слабо возразила она. — У нас хороший брак. Мы любим друг друга. Ты был так добр ко мне, Питер, заботился обо мне. Я…я не смогу жить одна.

— Ты ошибаешься, Тесс. Ты почти два года заботишься о себе сама, каждый раз, когда я уезжаю. И ты молодец. Я знаю, ты прекрасно справишься сама, — заверил он её.

Она покачала головой, отчаянно прижимаясь к его руке.

— Это другое. Я всегда знала, что ты вернешься. И мы почти каждый день общались по скайпу или переписывались. Может быть, мы…можем мы по-прежнему….

— Нет, так часто точно нет. Ты должна начать все сначала, Тесс, разорвать старую связь и, наконец, жить реальной жизнью, построить реальные отношения. Ты не должна была так долго мириться с моим дерьмом.

— У нас …мы должны… — пыталась протестовать она.

Питер посмотрел на неё.

— Нас нет, Тесс. Я никогда не был в состоянии дать тебе то, что нужно, что ты заслужила, и сомневаюсь, что когда-либо буду. Ты заслуживаешь гораздо большего.

— Мне все равно, — пылко сказала она. — Я довольна тем, как обстоят дела.

— Бред сивой кобылы. Да посмотри на себя, ты красивая, здоровая, нормальная двадцатичетырёхлетняя женщина. Я вижу, как парни смотрят на тебя. Они все задаются вопросом, как жалкий выродок типа меня отхватил такую сексуальную девушку, и что ты вообще во мне нашла.

— Да кому какое дело до того, что думают окружающие? — спросила Тесса. — Только наши чувства имеют значение.