Роскошь нечеловеческого общения

- Да я ведь тоже студент. Пусть не московский. Но ваши лекции слушал. И Греча.

Журковский почувствовал, что его мышцы напряглись, словно перед ним возникла какая-то мгновенная угроза, требующая немедленного противодействия, причем противодействия физического. Как будто хулиган в подворотне вышел из темноты и приближается, собираясь напасть, оскорбить, ограбить - организм выбрасывает в кровь адреналин, готовится к атаке.

- Я пришел вас предупредить. Не вас, точнее, а Греча. Через вас. К нему я не могу пойти. Есть на то причины. А сюда - могу. Вот и пришел.

- Я, простите, вас не понимаю. - Суханов нахмурился. - Что это значит предупредить? Что вы имеете в виду?

- Вы можете мне не верить. Только я вам правду скажу. У Греча готовится обыск. И найдут у него оружие. Незарегистрированное. Понимаете, что это значит?

- Да... Дела... - пробормотал Суханов.

Иванов невесело усмехнулся:

- Не верите?

Суханов молча пожал плечами.

- Еще могу вам сказать, что если вы расскажете кому-то, кроме Греча... Он быстро посмотрел на Журковского. - Кому-то, кроме Греча, о нашем разговоре, то неприятности, которые со мной случатся, будут достаточно серьезными. Я даже не знаю, насколько серьезными.

Суханов продолжал молча наблюдать за молодым человеком.

- Если вы боитесь, что нас могут прослушать, то я вам скажу, что нет. Не слушают ваш кабинет.

- А откуда вы... - начал было Суханов, но молодой человек снова криво усмехнулся.

- Нет, Андрей Ильич. Я знаю. Пока не прослушивают.

- Ну допустим, - заговорил наконец Суханов. - Но ведь обыск у мэра - дело такое... Понятые... Откуда они оружие возьмут? Подкинут? Как? Это же не шуточки.

- У него есть оружие, - сказал молодой человек.

- Да нет у него! Откуда у Греча оружие? Я его знаю тысячу лет! Нет и быть не может!

- Есть. Не знаю что, не знаю откуда. Это все, что я могу вам сказать.

Он повернулся и пошел к двери. Уже протянув руку, чтобы открыть ее и выйти, молодой человек обернулся и, посмотрев сначала на Журковского, а потом на хозяина кабинета, застывшего за своим столом, произнес:

- Если бы это был не Греч, я бы никогда к вам не пришел. Просто я его уважаю. Можете ему это передать. Всего доброго.

- Мне кажется, он не врет, - нарушил молчание Журковский. - Знаете, Андрей Ильич, я ему почему-то верю.

- Верю, не верю... Это не разговор. Вы что, эту публику плохо знаете?

- Честно говоря, я с ними общался не очень, скажем так, часто.

- А-а... А книжек не читали?

- Андрей Ильич! Давайте не будем про книжки. - Журковский встал и прошелся по кабинету. - Вам Греч кто, собственно говоря? Партнер по бизнесу?

- А вам?

- Мне? - Журковский не секунду задумался. - Мне - друг.

- Хм... "Друг"... - Суханов по-прежнему нависал над столом. - И что же вы думаете делать? Если он вам друг?

- Мне кажется, это вы должны думать.

- Я... Конечно. А что вы мне посоветуете?

- По-моему, здесь двух мнений быть не может.

- А если это провокация? - спросил Суханов. - Вы понимаете, Анатолий Карлович, я просто убежден, что это на девяносто процентов - откровенная, грубая провокация.

- И что с того? Даже если есть один шанс, что это правда, все равно нужно ему сообщить.

- "Ему"... Ладно. Поехали.

- Куда?

- Как это - куда? К Гречу.

- Домой?

- Он сейчас на даче, - сказал Суханов. - Звал меня сегодня... Я сказал, что не приеду. Если честно, дела у меня на вечер. Важные. Но... человек предполагает, а Комитет, как всегда, располагает. Не боитесь?

- Чего?

Журковский удивленно посмотрел на Суханова.

- Да так. Ну что? Едем?

- Да.

- Что приуныли? - спросил Андрей Ильич, когда машина - черный "Мерседес", в котором расположились они с Журковским, - мягко тронулась с места.

- Я не приуныл вовсе. Просто вспомнил Аксенова.

- Аксенова? Какого Аксенова?

- Писателя. Знаете, есть такой русский писатель.

- Ах, Васю?..

Суханов улыбнулся.

Анатолий Карлович с удивлением посмотрел на своего соседа. Суханов сказал про "Васю" так, как говорят только о хорошо знакомых, даже, скорее, близких людях.

- Вы что, с ним знакомы?

- Да, - ответил хозяин "Мерседеса". - Знакомы. И давно, надо признаться. А вы - тоже?

- Нет, лично не знаком, - сказал Журковский. - Просто вспомнил одно место из "Ожога".

- "Ожог"... Знамя шестидесятников! В самиздате небось читали? Тайком? Под одеялом?

- Ну, почти так.

- Да... Были времена. А что за место вы хотели процитировать?

- "Надо встать, товарищи, и, насвистывая главы из истории человечества, выйти на Невский. Еды и белья с собой не брать".

Суханов хмыкнул.

- Как вы, однако, все драматизируете. Страшно с вами, Анатолий Карлович. Вы уж так, пожалуйста, больше не делайте... Я вас уверяю, это далеко не тот момент истины, о котором писал Вася. Неприятно, конечно, но не смертельно.

- Да я, в общем, и не привязывал это к данному случаю.

- Знаем, знаем мы вас... "Не привязывал"... Что же - просто так вспомнили?

- Скажите... - начал было Журковский, но Суханов громко кашлянул, недвусмысленно показывая собеседнику, что лучше обойтись без лишних комментариев.

В машине, кроме них двоих, был третий - водитель, молчаливый парень, который не произнес ни слова с тех пор, как они сели в машину.