Роскошь нечеловеческого общения

- Пойми, Андрей, пойми, что я хочу тебе сказать. "С волками жить - по волчьи выть" - это не наша установка. У нас она не работает. Я хотя и живу среди волков, как и ты, впрочем, но не хочу выть вместе с ними. Хочу человеком оставаться. В любых условиях. И при любых обстоятельствах. Ты понял меня, Андрей?

Последние слова Греч произнес совсем тихо, глядя Суханову прямо в глаза.

- Понял, - ответил Андрей Ильич. - Я понял тебя, Паша. Только это...

- Что? - быстро спросил мэр.

- Это, Паша, в наше время, знаешь ли, роскошь.

- Я тебе больше скажу, Андрюша. Это непозволительная роскошь. Оставаться независимым, когда все вокруг либо продались, либо норовят тебя купить, запугать, оболгать... Это просто непозволительная роскошь. Не-поз-во-ли-тель-на-я! Но мы должны с этим жить. Мы - это ты, я, это люди, с которыми мы работаем. А иначе я не могу.

- Это сложно, Паша.

- Сложно. А кто говорил, что будет легко? Знаешь, я думаю, что человеческие качества, простые человеческие качества - честность, в первую очередь, перед самим собой, независимость, порядочность, в конце концов, - они важнее всех политических рейтингов и всего остального. Я не говорю уже о жизни человека...

Суханов посмотрел на часы.

- Куда сейчас?

- Куда... Встреча у меня... Деловая.

- А-а, - Греч усмехнулся. - Ну, давай. Постарайся больше не ставить нас в такое положение...

- Проблема снята, - ответил Суханов и, пожав мэру руку, повернулся к двери.

Запикал мобильный телефон. Греч поднес трубку к уху, послушал несколько секунд.

- Да. Я все понял. Скоро буду.

- Что-то случилось? - Суханов замер в дверях, услышав в голосе Павла Романовича знакомые еще по девяносто первому году интонации - они возникали только во время большой беды.

- Случилось. Лукин в больнице.

- Что с ним?

Суханов прикрыл дверь.

- Пожар на даче. Больше ничего не знаю. Он в Первой городской.

- Паша, я там буду через два часа. Сейчас мне обязательно нужно быть в офисе, посмотреть кое-какие платежи, а потом заехать еще в одно место... Короче, я решаю все ту же проблему. Это очень важно. Для всех нас.

Греч кивнул.

- Я тебе верю, Андрей Ильич, - сказал он, снова серьезно взглянув Суханову прямо в глаза. - В любом случае, сегодня еще свяжемся.

Греч взял трубку внутренней связи.

- Я сейчас выезжаю. Машина на месте?.. Все, хорошо, спасибо.

- Андрей Ильич...

Крамской стоял на пороге кабинета и как-то странно мялся. Он вошел следом за Сухановым. Генеральный директор еле-еле успел сесть за стол и раскрыть папку с платежными документами.

- Слушаю тебя. Что еще у нас случилось?

- Случилось... Уезжаю я, Андрей Ильич.

- То есть как? Куда?

- Увольняюсь. И уезжаю. Я ведь вам ничего не должен, да?

- Ты что? Что за шуточки?! Что все это значит?

Крамской сделал глубокий вдох и посмотрел в глаза шефу, который вскочил из-за стола и с побагровевшим лицом шагнул к своему заместителю.

- Андрей Ильич...

- Ну что?! - Суханов схватил Крамского за лацканы пиджака. - Что ты мне тут несешь?!..

- Отпустите... - Юрий Олегович, продолжая смотреть Суханову в лицо, взял его за запястья и крепко сжал. - Отпустите, Андрей Ильич...

- Я тебя отпущу! Я тебя сейчас так отпущу!...

- Да пошел ты!

Крамской с силой толкнул шефа в грудь, и Андрей Ильич отлетел назад, едва не упав спиной на письменный стол.

- Так, - сказал Суханов, тяжело дыша. - Так... Теперь давай-ка, дружок ты мой, поговорим спокойно... Извини, что я так... нервы...

- Ладно вам, - хмуро бросил первый заместитель. - Я сказал - все. Ухожу. Так надо. Кранты мне. А тут вы еще...

- Расскажи-ка, что за "кранты"? Что ты мне гонишь пургу какую-то?.. Скажи толком...

- Толком? Хорошо. Подставили меня. Круто подставили. И вам меня не вытащить. Только я сам смогу это дело как-то развести... Но лишь в том случае, если уеду.

- Да объясни ты, что происходит! Что я тебе, пацан, что ли? Говори все как есть!

- Как есть... - Крамской снова вздохнул. - Все, что я могу вам сказать, Андрей Ильич...

- Ну! Ну не тяни кота за это самое... Давай смелее, Юра, не робей...

- Не робей, - повторил Крамской. - Не робей... Ладно. Все, что я могу сказать, это... Либо вы отойдете от выборов Греча, либо...

- Либо что? - помрачнев спросил Суханов.

- Сами понимаете, Андрей Ильич.

- Значит, так?

Суханов отошел к окну и выглянул на улицу. Бывший первый заместитель Суханов уже решил для себя, что Юра Крамской в любом случае "бывший", как бы ни развернулись дальнейшие события - молчал, поправляя перекошенный галстук.

- Да. Другого варианта не существует. Вы уж мне поверьте. Я вас никогда не подводил. И то, что говорю сейчас, - истинная правда.

- Истинная правда... Непозволительная роскошь, - как бы про себя проговорил Суханов.

- Что-что? - спросил Юрий Олегович.

- Пошел вон, - тихо сказал Суханов.

- Как вы сказали?

- Вон пошел.

- А-а... Ну ладно.

Крамской по-солдатски повернулся на каблуках, шагнул к двери, но, уже приоткрыв ее, замер, повернулся к шефу и задушенным голосом сказал:

- Я вас предупредил, Андрей Ильич... Вы бы мне спасибо сказали...

- Вон!!!