Росомаха (СИ)

Дальше мы стали делить трофеи. Каждому досталось по мечу, щиту и луку с колчаном стрел. Дальше, было сложнее, но я взял саблю, а панда ятаган.

Остался один огромный боевой топор хищного вида, и он делиться не желал. У меня оставался ещё метательный топор, но он был моим, ещё до появления панды и общим трофеем не считался, как и кинжал, а вот меч, который забрал Р,Грокх был общим и панда получил за него компенсацию.

Мы оба стояли и молчали, каждый боролся с собой и душил свою персональную «жабу». Ведь у нас больше ничего не было. В конце концов, я сдался и пододвинул топор к Сяо.

Он взял его и, вытряхнув из своего мешка всю мелочовку, включая два наконечника от копья — отдал всё мне, на том мы и разошлись.

Навесив на себя щит, панцирь, о котором я, не стал ничего рассказывать, лук со стрелами и засунув саблю с мечом за пояс. Я отправился искать оружейника, чтобы всё обменять. Сяо отправился искать свои — «Узы «гадства»».

Не успев далеко отойти от дома Р,Грокха, я тут же нарвался на неприятности. Основная масса зверолюдов собравшись в отряды, уже свалила в долину новичков.

Здесь же остались руководители, элитные воины и всякая низкоуровневая шантрапа, которая шлялась по лагерю без дела. Вот на одного из них, я и нарвался.

Увидев во мне новичка, неизвестный мне рептилоид 30 уровня, собрался отточить на мне, свои навыки владения холодным оружием и недвусмысленно вытащив короткий палаш, начал меня задирать, обзывая дранной хромой белкой.

Во всяком случае, мой мозг, так перевёл, его ассоциации. Возможно, он имел в виду другое животное, которое было в его мире, но автопереводчик, указал мне именно на белку.

Мне было до фонаря, что он от меня хотел, но сравнивание меня с другими зверями к которым, я не имел никакого отношения, уже во второй раз, меня сильно разозлило.

Под влиянием эмоций, которые меня захлестнули, я скинул с себя лишнее оружие и вооруживший саблей, прикрывшись как смог, щитом — встал в боевую стойку.

Вокруг постепенно, стала собираться толпа, радуясь внезапному развлечению. Я не знал, был ли этот рептилоид бретёром и как хорошо, он умел фехтовать, из какого, он был мира.

Мне, на всё это было наплевать. Меня достал этот мир и вся ситуация в целом. Раздающиеся вокруг крики «Ура», оказывались всего лишь проявлением чьего-то здорового прагматизма, помноженного на неизвестные мне ценности.

Хотелось драться, хотелось выть, хотелось рвать кому-нибудь горло, — от чувства бессилия и одиночества. И я, больше не сдерживаясь, задрал свою морду кверху, завыл во всю мощь своих лёгких.

Долгий вой, больше похожий на уханье филина, поплыл над площадкой, ударился в строения и шатры и унёсся к подножию горы Снек.

Многие вздрогнули, из шатров выглянуло несколько зверолюдов, но никто, кроме меня не получил заряд бодрости.

Встряхнувшись и ожесточившись, я, засунув, свой пушистой хвост за кожаный пояс и спрятавшись за щит, пошёл в атаку.

Конечно, мои навыки не шли ни в какое сравнение с навыками рептилоида, его палаш гулял по моему щиту, как придётся. Несколько раз, моя сабля, сталкиваясь с его палашом, чуть не улетала у меня из лап, скрежаща с противным звуком.

Я пытался играть на ловкости, пытаясь ускользнуть от него, но рептилоид, упираясь в землю массивным хвостом, показывал чудеса изворотливости.

Я попытался увеличить темп и искры с нашего оружия стали сыпаться вокруг, но бессильно угасали, не долетев до земли. Вокруг нас, начали кричать, подбадривая.

Но я их не слушал, понимая, что подбадривали, скорее всего, не меня. Вокруг меня не было людей, вокруг меня были алчные звери, желающие моей крови, ради своего развлечения.

И я, не справился. Выполняя, особо сложный финт, палаш ударил в мою саблю и она, от сильного удара, выкрутилась из моей лапы и улетела в сторону зрителей, где её, тут же поймали.

Я остался, с одним щитом и с яростью, которая туманила мне голову. Вокруг уже откровенно бесновались зрители и требовали крови. Они создали живой круг из своих тел и орали, потрясая своим оружием.

Пена капала из их пасти, обильная слюна от экстаза, текла по их клыкам, а глаза горели первобытным звериным огнём в предвкушении расправы.

Поняв, что теперь меня показательно линчуют — ни за что, лишь потому что я новичок и чужак, да ещё, смог получить непонятно как, высокий уровень, и за меня никто не вступится, — я ринулся в атаку, вытащив свой кинжал-фламберг.

Тот, даже не вкусив крови врага, засиял белыми рунами, чувствуя мою ярость и страх.

— «Стоять!» — и ветвистый белый разряд, протянулся к нам обоим из толпы и бросил корчиться в судорогах на землю.

Очнувшись, я обнаружил, себя лежащим и медленно встал. Всё моё тело болело, каждая клеточка, кричала от боли, но я заглушил её отчаяньем.

Рядом со мной стояла старая волчица и её сморщенная от старости морда, хмуро смотрела на меня, — в руках она крутила мой кинжал. За ней, также как и я, поднимался с земли рептилоид, ещё корчась от похожей боли.

Все зрители, куда-то «рассосались», и вокруг никого не было, только вдали, несколько зверолюдов, продолжали наблюдать за нами дальше, явно имея свой интерес.