Россия. 1917. Катастрофа. Лекции о Русской революции

По всей видимости, Керенский и в этом странном телефонном разговоре пытался, с одной стороны, действительно проверить – если он приедет в Ставку, Корнилов его не арестует, не убьёт ли? А с другой стороны, хотел создать ситуацию, в которой Корнилов выглядит как человек, действующий не по воле правительства, а по своей воле, против воли правительства, против воли революционного народа. И именно это привело к лобовому столкновению двух сил. На самом деле у Керенского была одна душа. Заключение «иностранного дипломата» слишком умное. У Керенского была одна душа – душа большого честолюбца и не очень глубокого политика. Человека, который не совсем понимал расклад сил, но очень любил себя. А любой честолюбец всегда переоценивает себя, ведь он себя любит, и недооценивает других по той же самой причине, поэтому часто совершает ошибки. И тут – то же самое: Керенский переоценил себя как человека, который сможет держать ситуацию под контролем слева, если он сам эсер, если он сам из левых. И, соответственно, совершил ошибку. Пройдёт два месяца, и Ленин скажет, что конфликт Керенского и Корнилова был случайностью. На самом деле они как две капли воды похожи. В чём-то Ленин был прав. Но в чём-то и не прав. Случайностью в том смысле, что конфликта могло и не быть.

Итак, 28 августа Корнилов делает два шага, совершенно невероятных для Верховного главнокомандующего, но, конечно, вполне нормальных для человека, который решил совершить государственный переворот и стать во главе страны. А именно это он и решил, поскольку увидел, что Керенский его предаёт, что Керенский играет какую-то игру, он не знает с кем: с Лениным ли, с меньшевиками ли, с немцами ли. Он не знает. Да и речь идёт о считанных часах. Он чувствует, что игра Керенского не на пользу России. Потому что всё, что шло от февраля до августа, это всё – сплошной позор и поражение. Ни одного положительного момента в этих шести месяцах революции не было. Было постоянное ослабление великой страны, которая быстро оказалась в состоянии паралича – анархия, убийство офицеров, разгромы усадеб, массовое дезертирство.

28 августа он издаёт так называемый указ Верховного главнокомандующего 900 и выступает по радио. Используются новые средства массовой информации, и обращается Корнилов ко всему русскому народу. До многих дошло это обращение, многие его услышали. Он начинает с очень частного момента.

«Телеграмма министра-председателя (то есть Керенского) за номером 4163 во всей своей первой части является сплошной ложью. Не я позвал члена Государственной Думы Львова к Временному правительству, а он приехал ко мне как посланец Министра-председателя. Тому свидетелем член Государственной Думы Алексей Аладьев. Таким образом, совершилась великая провокация, которая ставит на карту судьбу Отечества.

Русские люди, великая Родина наша умирает. Близок час её кончины. Вынужденный выступить открыто, я, генерал Корнилов, заявляю, что Временное правительство под давлением большевицкого большинства Советов действует в полном согласии с планами Германского Генерального штаба и одновременно с предстоящей высадкой вражеских сил на Рижском побережье убивает армию и потрясает страну изнутри. Тяжёлое сознание неминуемой гибели страны повелевает мне в эти грозные минуты призвать всех русских людей к спасению умирающей Родины. Все, у кого бьётся в груди русское сердце, все, кто верит в Бога, идите в храмы, молите Господа Бога о явлении величайшего чуда – спасения родимой земли. (В скобках замечу, что он употребляет слово «русский» совсем не в этническом смысле. Это должны все понять. На меня постоянно обрушиваются, что я так же его употребляю, но это, конечно, национально-гражданское понятие, и Корнилов ни на минуту не является русским этношовинистом.) Я, генерал Корнилов, сын казака-крестьянина, заявляю всем и каждому, что лично мне ничего не надо, кроме сохранения великой России, и я клянусь довести народ путём победы над врагом до Учредительного собрания, на котором он сам решит свою судьбу и выберет уклад новой государственной жизни. Передать же Россию в руки исконного врага – Германского племени и сделать Русский народ рабами немцев я не в силах. Предпочитаю умереть на поле чести и брани, чтобы не видеть позора и срама Русской земли. Русский народ, в твоих руках жизнь твоей Родины». Вот это радиообращение.

Не прошло и полугода, и 31 марта 1918-го Бог дал умереть генералу Корнилову на поле чести и брани.

Другой документ, составленный Корниловым 28 августа, – приказ из Могилёва № 900. Но помечен он 29 августа: