Россия 2015. Эпидемия

Он сидел выпрямившись, высоко подняв лицо, на котором уже подсохли кровянистые разводы, одну руку уперев в бок, а второй обнимая за плечи свою обнаженную подругу.

– А ты, значит, тоже из аристократов, капрал? – спросил он сквозь смех, вытирая тыльной стороной ладони выступившие слезы.

– Нет, мы из крестьян ихних, – с вывозом ответил тот.

– Ну, ну, не сердись, – примиряющим тоном начал Колосов, – просто очень смешно получается. Каждому Смутному времени на Руси – свой Мнишек. А где же ты так хорошо по-русски говорить научился, Юрий Мнишек?

– А у меня мама русская, – угрюмо отозвался он.

– И не жалко тебе, капрал, своих ребят под засаду подставлять?

– Вот-вот, я и говорю пану, что лучше нам дело миром решить, – физиономия поляка снова приняла плутовское выражение, – ведь засада дело такое… Ну, постреляете вы охрану, а можете ведь и своих задеть, или из поляков кто-нибудь их стрельнет, ведь пуля – дура, она своих-чужих не различает.

– Вот это уже деловой разговор. Ты обещаешь отпустить моих ребят?

– Да. Но… пан должен понять, у моих ребят могут возникнуть проблемы. Может быть, им даже придется дезертировать… Если бы пан смог компенсировать…

– Хорошо. Сколько ты хочешь? – Колосов почувствовал, что наконец-то он приближается к моменту истины.

– Не я. Я ничего не хочу. Я лишь бескорыстно хочу вам помочь. Но ребята… Если им придется бежать со службы. Без гроша в кармане… – Капрал развел руки с стороны, одновременно сделав кислую рожу. Выдержав секундную паузу, сказал: – Пятьсот тысяч.

– Чего? Рублей? – в свою очередь прикинулся Виктор.

– Пан обижает. Долларов. Американских долларов.

– Ты с ума сошел. Это же полмиллиона. Бешеные деньги. У меня нет таких. Если хочешь – двести, по сто тысяч за каждого.

– Пан не понимает. Ребята же рискуют, – начал кипятиться поляк, – надо им дать хотя бы по сто тысяч на брата. Итого четыреста.

Так они продолжали торговаться еще минут двадцать. Бедная, простодушная деревенская девушка Настя, открыв рот и позабыв про свою наготу, приподнялась с табурета, опершись руками о колени, и так и осталась в таком положении, лишь поворачивая голову от одного к другому, следя за их торгом, как за партией в пинг-понг.

Сошлись на трехстах тысячах. Договорились, что поляки привезут Михаила и Андрея к восьми часам на лесопилку.

«И чего я торговался, – думал во время обратной дороги Колосов, яростно крутя педали, – ведь для меня не принципиально – триста или пятьсот. Мне все равно таких денег до конца жизни не заработать. Ежу понятно, что сначала придется просить у Марины, а потом у Ильи. А сейчас надо торопиться, необходимо еще успеть уговорить Марину. Черт ее знает, как она себя поведет…»

Глава 10

Наступившее утро было хмурым, из низко висящих туч, казалось, вот-вот брызнет дождик. Колосов шел вдоль реки по колее, пробитой машиной среди высокой, густой, сочной травы. Ноги его по колено были мокрыми от обильной росы, выпавшей сегодняшним утром. Над рекой стоял плотный, белый пушистый, как вата, туман. И глядя с высокого берега, казалось, что это не река, укутанная призрачным туманным покрывалом, а мягкая, белоснежная постель, манившая прыгнуть, зарыться в нее и спать, спать, спать…

Колея, приведшая Колосова к высоченному, добротно сколоченному трехметровому забору, поверх которого в три ряда была натянута колючая проволока, сворачивала налево и, следуя параллельно забору еще пару сотен метров, выводила прямо к распахнутым настежь воротам. Сразу у ворот – сожженная бытовка охранников. Чуть поодаль – серо-стальной внедорожник «Тойота» с выбитыми стеклами, весь в отметинах от автоматных очередей. Колосов взобрался на дорожную насыпь и тут увидел «УАЗ», фургон с развороченной взрывом крышей, лежащий на боку по ту сторону насыпи. Оглядевшись по сторонам, Виктор зашагал по асфальту вглубь лесопилки. Другой конец дороги терялся в лесу, начинавшемуся в нескольких метрах от ворот. Сразу за оградой справа от дороги лежали дубовые и хвойные бревна, сложенные в штабеля, далее высилось здание цеха, в котором, видимо, и располагалась сама пилорама. Подойдя поближе и заглянув внутрь через раскрытые ворота, Колосов убедился в правильности своего предположения. А слева тянулись штабеля приготовленных к вывозу досок, еще какие-то производственные помещения, расположенные в невысоких бараках, опять доски, опять бараки… За пилорамой, поближе к реке, прятался трехэтажный домина новорусской постройки из красного кирпича под ярко-зеленой черепичной крышей.

Колосов по гранитным ступеням поднялся на высокое крыльцо с коваными перилами и заколотил кулаком в массивную дубовую дверь с резными филенками. Тарабанить пришлось несколько минут, прежде чем дверь распахнулась, и за ней оказался тощий парень в одних трусах с мятым со сна лицом и не до конца проснувшимися глазами. Непонимающим взглядом он смотрел на человека, стоящего на крыльце. Колосов же сразу узнал парня. Это он сегодня ночью принес весть об Андрее и Мишке.

– Привет, – сказал Виктор, – не узнаешь? Я Колосов.

В глазах у парня загорелась искорка узнавания: