Читаем Россия-2024. Выбор судьбы полностью

Четвертое. Нынешняя форма организации государства и субъекты власти не позволят ему долго существовать, несмотря на кликушества кремлевских пророков и их пропагандистов. Государственное устройство и власть в РФ должны быть изменены с учетом того, что республики могут выказать иные пожелания – сохранения своих суверенитетов. В этом случае надо удерживать их не в спящем состоянии, а сделать реальными. Тогда Россия будет представлять собой унитарную национальную республику (будущее ядро Империи), состоящую из русских краев и областей, а Российская Федерация – включать в себя унитарную русскую республику Россию и национальные республики. Уровень желаемой ими, утвержденной на референдумах и приемлемой для русских суверенности определит структуру федеративности, их участие в общем деле, права и ответственность. Каждый член федерации должен жить по средствам, не рассчитывая на дотации, а беря в долг из общефедерального фонда, и вовремя возвращая долги, затягивая при необходимости пояса. Государство должно жить по правде и справедливости, иначе оно погибает, не уважаемое создавшим его народом. Будут определены экономические отношения всех субъектов Российской Федерации и условия взаимовыгодного партнерства с остальными странами.

Это, конечно, промежуточное решение, которое ставит вопрос «ребром» – либо вы в унитарном Русском национальном государстве, либо «табачок врозь», и придется жить по средствам. Нет сомнений, что на референдуме жители многих республик предпочтут жить в унитарном государстве, а не на обочине России в виде её федеративного придатка с самостоятельно формируемым бюджетом. Но условия унитарности обязаны учитывать исторически сложившиеся традиции Российской Империи. Регионы не обладают правосубъектностью, в них не будет парламентов и выборов депутатов, а нормотворчество и представительство осуществляются на уровне правосубъектного местного самоуправления или входят в компетенцию государственной власти. На региональном уровне работает исполнительная власть, глава которой назначается государством, издающая нормативные правовые акты в пределах отведенной ей компетенции. Безусловно, на уровне региона действуют различные общественные и государственно-общественные структуры консультационного и совещательного характера, способствующие развитию гражданского общества и продвижению гражданских инициатив в органах власти региона.

Неверно, что каждый народ заслуживает свою власть. Наш народ при всех своих грехах был лучше советской власти и лучше власти нынешней. Но если русский народ не обретет мудрую власть, нас ждут многие печали… Русский национализм – спасительный выбор. Это здоровый патриотизм, любовь к своему народу и общей родине при уважении к другим народам – ключевой фактор подъема нации к вершинам государственности. Творческое использование его в качестве инструмента национального возрождения должно быть политически ювелирным делом. Любое продвижение на этом пути – успех. Отказ от него и рассуждения о «дорогих россиянах» – дорога к погибели страны.

<p>Вервь как исток русской государственности</p>

Отказ в поддержке власти со стороны интеллектуалов и части политического класса – это начальное условие возникновения неустойчивости режима, потеря уважения к высшей власти со стороны критической части активного населения – это граница, за которой обрушение систем управления может произойти вследствие неожиданного коллапса. При этом уже не столь важно, насколько остальное безразличное население поддерживает систему власти.

Так случилось в правление Николая II, когда благими пожеланиями премьер-министра П. Столыпина была предпринята попытка разрушения крестьянской общины, чтобы создать слой богатых фермеров из крепких крестьян. Переселение крестьян в Сибирь на Дальний Восток было благим делом правительства и великой заслугой его председателя. Однако выделение крестьян из общины в центральных регионах страны было обоюдоострым конфликтным решением – разрывом традиции, идущей от славянства древней Руси.

В те далекие времена слово «вервь» означало древнюю общинную организацию – это местная община с определёнными поземельными границами и круговой ответственностью в определённых случаях. Название происходит от меры длины (верёвка). Вервь упоминается в Русской Правде (XI–XII века). «Дикая вира» (вира за чужую вину) – вид наказания в Древней Руси при неразбойном убийстве. Оно состояло в уплате общиной штрафа (виры) за своего члена, которого община не выдавала. Наказание выполняло также полицейские функции, связывая членов общины круговой порукой. Тот, кто входит в дикую виру, платит взносы – не деньгами, а мехами, пшеницей. Взнос – это фактически залог, который вносился в общину-вервь для уплаты компенсации за случайное убийство или за иной ущерб, нанесенный членом общины. Такой общинник имеет право на то, что община (вервь) за него выплатит штрафы и заступится.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1917–1920. Огненные годы Русского Севера
1917–1920. Огненные годы Русского Севера

Книга «1917–1920. Огненные годы Русского Севера» посвящена истории революции и Гражданской войны на Русском Севере, исследованной советскими и большинством современных российских историков несколько односторонне. Автор излагает хронику событий, военных действий, изучает роль английских, американских и французских войск, поведение разных слоев населения: рабочих, крестьян, буржуазии и интеллигенции в период Гражданской войны на Севере; а также весь комплекс российско-финляндских противоречий, имевших большое значение в Гражданской войне на Севере России. В книге используются многочисленные архивные источники, в том числе никогда ранее не изученные материалы архива Министерства иностранных дел Франции. Автор предлагает ответы на вопрос, почему демократические правительства Северной области не смогли осуществить третий путь в Гражданской войне.Эта работа является продолжением книги «Третий путь в Гражданской войне. Демократическая революция 1918 года на Волге» (Санкт-Петербург, 2015).В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Леонид Григорьевич Прайсман

История / Учебная и научная литература / Образование и наука