Россия без прикрас и умолчаний

Эти мои смятенные чувства углубились еще более, когда я стал посещать всевозможные собрания и митинги, которых на заводах устраивается великое множество. В официальных речах на этих митингах и даже на маленьких собраниях нет и следа истинного презрительного отношения к «работягам». Напротив, ораторы не скупятся на слова, восхваляющие «его величество рабочий класс», этот правящий класс советского общества. Говорится, что рабочие – это «передовой отряд строителей коммунизма», «творцы наших побед», «наиболее сознательная часть народа». Нередко в роли ораторов выступают сами рабочие, они, конечно, говорят то же самое, и это особенно трудно выслушивать. А потом, после собрания, передовые строители коммунизма и творцы побед возвращаются к своим станкам и вновь становятся нищими и бесправными работягами, которыми помыкают, как хотят, под прикрытием гнусных льстивых фраз.

Мы сейчас войдем на территорию того самого завода, где я работал мастером, технологом и одним из редакторов ежедневной заводской газеты. Этот завод, выпускающий легковые автомобили «Москвич» и имеющий около 14 000 рабочих, считается одним из лучших предприятий страны. Во всяком случае, его охотно показывают иностранцам, а таких заводов, которые разрешено показывать, во всей стране очень немного. По сей день я знаю здесь каждый уголок, потому что, уйдя с завода и став профессиональным журналистом, никогда не порывал связи с заводскими людьми. Со мною обычно говорят откровенно, нередко приглашают в гости – заводской поселок Текстильщики сравнительно недалеко, – и я надеюсь, что, побывав на заводе, вы сумеете разобраться в жизни советского рабочего глубже, чем любой иностранец, который был здесь до вас.

II.

Мы получаем в окошечке разовые пропуска, предъявляем их вахтеру в заводской проходной, вместе с нашими паспортами, и вот уже стоим на территории завода. Здесь не выпускают никакой секретной продукции и потому пропускная система – самая легкая из существующих в СССР.

Люди, работающие на заводе, имеют постоянные пропуска – маленькие книжечки с фотографией владельца внутри. Но книжечки разные. Инженеры, мастера и вообще начальство по своим пропускам пользуются правом войти на завод и выйти с территории в любое время. Рабочие таким правом не пользуются. В их книжечках имеется так называемый сменный вкладыш, показывающий охраннику, в какие часы владелец пропуска может находиться на заводе. Вас по такому пропуску впустят на завод не раньше как за час до начала вашей смены, а потом до конца смены уже не выпустят. Если рабочему необходимо срочно покинуть завод – например, он заболел или получил травму у станка или даже его послали представителем трудящихся встречать прибывшего в Москву президента де Голля, – мастер выдает ему особый талон на выход. Такая дискриминация, основанная на недоверии к «наиболее сознательной части народа», – в порядке вещей, она применяется на всех заводах страны.

Ба, как «удачно» мы попали: главный конвейер как раз остановлен. Нет, это не перерыв, сейчас рабочее время, а сборочная лента не движется потому, что на каком-то ее участке нет тех или иных деталей – своевременно не подали из цехов или складов.

Такие остановки – по несколько раз в смену – бывают на конвейере каждый день. Особенно частая причина их – нехватка изделий, присылаемых другими заводами. Например, электрического оборудования, специальных пружин, пластмассовых деталей. Помимо обычного отдела снабжения, добывающего сырье и материалы, на заводе имеется многолюдный отдел кооперации, специально предназначенный для «выколачивания» внешних поставок. Быть начальником этого отдела – самая проклятая должность на заводе: как ни старайся, все равно будешь на плохом счету, потому что если конвейер останавливается из-за нехватки внешних деталей, то это считается виной начальника отдела кооперации. А на объективные причины, как известно, ссылаться нельзя.

На моей памяти сменилось много начальников отдела кооперации – как правило, они убегали с этого поста куда глаза глядят или же их снимали «с треском» – с понижением в должности и партийным взысканием. Сейчас отделом руководит сорокалетний Семен Китаин, человек с железными нервами, в прошлом офицер КГБ. Но и он недавно сказал мне: «Работенка у меня первый сорт. В любой момент могу потерять партбилет или помереть от инфаркта».

Возникает, конечно, вопрос, почему же люди идут на такую адову работу. Ответ прост: они не идут, их принудительно назначают.. Существует неписаный закон, что коммунист не имеет права отказываться ни от какой работы, если на эту работу посылает партия. Зная это, директор завода использует партком как безотказный инструмент для давления на людей. Те тоже знают, что это вовсе не партия их посылает, а отдел кадров и директор завода. Но сказать об этом вслух нельзя – в момент расстанешься с партийным билетом, и тогда конец тебе. В сто, в тысячу раз лучше быть беспартийным в Советском Союзе, чем исключенным из партии.