Россия без прикрас и умолчаний

На сценах ожили убийственно сатирические пьесы-сказки Евгения Шварца – «Голый король», «Дракон», «Обыкновенное чудо», нацеленные, что называется, не в бровь, а в глаз советской диктатуре. Широко пошли гуманистические, хотя и с просоветской моралью пьесы Виктора Розова; несколько очень смелых пьес – по советским понятиям, разумеется, – написали А.Арбузов, Л.Зорин, В.Радзинский.

Конечно, все это идет отнюдь не гладко – партийные власти прилагают все усилия, чтобы запретить, подавить, задержать появление современных критических пьес. Но, скажем, острейшая сатирическая пьеса Леонида Зорина «Дион» хоть и урезанная цензурой, все-таки идет в Москве – это знамение времени.

Иногда, правда, идеологическое начальство устраивает разгром какой-нибудь особенно откровенной пьесы – чтобы не допустить ее показа и одновременно припугнуть драматургов. Так случилось с пьесой Владимиpa Тендрякова и Камила Икрамова «Белый флаг» о тяжелых противоречиях двух поколений – старшего, прошедшего сталинскую «выучку» и привыкшего к предательству, и молодого, ищущего правду. По поводу этой пьесы метали громы и молнии, было принято специальное постановление ЦК комсомола, и в результате она не увидела света рампы. Мой друг, театральный критик, меланхолично сказал в самый разгар этого шума:

— Ничего особенного, это они выполняют указание Гитлера, что «писателям и артистам нужно время от времени грозить пальцем».

Это было особенно метко сказано, потому что в то самое время на экраны вышел фильм Михаила Ромма «Обыкновенный фашизм», и эпиграфом к одной из частей фильма были взяты приведенные моим другом слова Гитлера.

Раз уж я заговорил о кино, то надо посвятить несколько слов и этому «важнейшему из всех искусств» по определению Ленина.

На каждую тысячу человек населения в Советском Союзе приходится меньше кинотеатров, чем в любой западной стране. А десятки миллионов крестьян вообще не имеют возможности посещать постоянные кинотеатры – они время от времени обслуживаются «кинопередвижками» с принудительным репертуаром.

Именно этим объясняется тот факт, что даже самые фальшивые пропагандистские «картинки» находят какого-то зрителя – рядовому обитателю провинциального города некуда пойти, кроме как в кино, а кино в его городе единственное, и выбирать не из чего. Но даже при таких безвыходных условиях работники Главкинопроката (это единственная на всю страну организация, распределяющая фильмы) встретились два года назад с финансовой проблемой: кинотеатры страны перестали выполнять планы по сбору денег. Поэтому упомянутый Главкинопрокат изо всех сил стремится показывать на экранах французские, итальянские, американские, западногерманские фильмы: эти картины «делают деньги» безотказно.

Однако на пути иностранных фильмов к советскому зрителю стоит мощный заслон: так называемая закупочная комиссия. Она призвана следить, чтобы на советский экран не проникала «буржуазная идеология». Поэтому ни «8½», ни «Джульетта духов», ни «Сладкая жизнь» Феллини, ни «Вестсайдская история», ни «На берегу» Стенли Крамера, ни «Хиросима – любовь моя» Алена Рене, ни его «Лето в Мариенбаде», так же, как ни один фильм Антониони не попали к русским кинозрителям. Это я назвал первые пришедшие мне в голову значительные западные произведения – можете продолжить этот список сами, вспоминая все лучшее, что поставлено на обоих континентах. К демонстрации допускаются либо так называемые «прогрессивные», то есть левые западные фильмы, либо посредственные коммерческие картины типа французской «Железной маски».

Однажды закупочная комиссия разрешила показывать на советском экране «Великолепную семерку» с Юл Бриннером. Это был прямо праздник для бухгалтеров Главкинопроката – деньги потекли к ним рекой. Но счастье продолжалось недолго: появилась «возмущенная» статья в «Известиях», и картину сняли с проката.

Замечательно, однако, что партийные руководители, в том числе самые высшие, обожают западные фильмы. У них на дачах есть кинозалы, и особый отряд работников того же Главкинопроката возит на эти дачи все новинки зарубежной кинематографии. Картины привозятся в СССР под предлогом просмотра и возможной покупки, даже если заранее известно, что фильм куплен не будет. За несколько дней пребывания в Москве фильм показывается властям, если он интересен, и тайком от фирмы-производителя контратипируется. На складе Главкинопроката в Гнездниковском переулке и в так называемом Госфильмофонде (на станции Белые Столбы под Москвой, там же, где находится знаменитый сумасшедший дом) есть все, что угодно для души. Мы, журналисты, иногда обращались к заместителю министра кинематографии Баскакову с просьбой посмотреть на нашем закрытом вечере тот или иной фильм и часто получали разрешение. Тогда машина посылалась к задним воротам министерства, и представитель «спецотдела», то есть секретного отдела, выдавал нашему посланцу фильмокопию под особую расписку...